– Можешь рассказать подробно, что именно ты видел?
Обтерев вспотевшее лицо носовым платком, Колька покосился на калитку.
– Я пошел в поселок, потому что отец попросил отнести дяде Гене отвертку. Когда подходил к крыльцу Амбарцумянов, увидел, что кто-то лежит на полу. Сначала я даже не понял кто. Потом смотрю, это дядя Гена, я подумал, что он опять напился и заснул, а когда подошел ближе, заметил кровь.
– И что ты сделал?
Колька смутился.
– Я испугался и закричал, – мальчик опустил голову. – А чего такого, вы бы тоже заорали, увидев мертвеца.
– Разумеется, заорала бы, – кивнула Катка.
– На крики прибежали Нинель Викторовна, Марта Анатольевна и эта, чокнутая… Розалия Станиславовна. Ой, – Колька покраснел, – простите. Она ведь ваша мама, да?
– Она мать моего мужа.
– Простите, – повторил парень. – Розалия Станиславовна сказала, чтобы я шел домой. Больше я ничего не видел.
– Коль, а когда ты подходил к коттеджу, ты никого не заметил?
– Вроде никого.
– Вспомни, может, все-таки кто-то проезжал на машине или шел навстречу. Коль, это очень важно.
– Нет, никого не было. Только Дерек сидел по ту сторону забора.
– Дерек?
– Ага. Он смотрел на меня, я еще рукой ему махнул.
– Ладно, чини свой велик, не буду мешать. – Ката поднялась на крыльцо и обернулась. Колька смотрел на нее широко распахнутыми глазами.
При виде Копейкиной Надежда Карасева – полная женщина с добрым веснушчатым лицом и на удивление шелковистыми, медового оттенка волосами – озарилась приветливой улыбкой. Но ее карие, чуть раскосые глаза оставались серьезными. Смахнув со лба завитушку, жена Вячеслава быстро коснулась щеки и потупила взор.
Все ясно, не иначе как Славка опять дал волю кулакам. Ни для кого не являлось секретом, что время от времени Карасев поколачивал супругу, учил, так сказать, уму-разуму. И если многих данный факт приводил в бешенство, то, к большому сожалению, сама Надежда относилась к побоям мужа философски.
– Бьет, значит, любит, – говорила она, нервно теребя в руках мокрый от слез платок.
Поняв, что время визита выбрано неудачно, Ката виновато пролепетала:
– Надежда Георгиевна, я, наверное, помешала.
– Да нет, – неуверенно прошептала Карасева. – Чему мешать-то?
– Хотела поговорить с Вячеславом… И с вами, – добавила Копейкина после непродолжительной паузы.
– Проходи, только… – Надя нагнулась ближе к Катке, – Славка уже немного принял, ты внимания не обращай, если он материться начнет.
В просторной светлой комнате Карасева кивнула на стул:
– Садись, а я Славке скажу, чтобы штаны надел, он по дому в одних трусах разгуливает. – Надя скривила губы в ухмылке. – Зрелище не для слабонервных.