Тогда еще жива была бабушка Лида, мама отца, и они ездили именно к ней. Но большую часть времени Тарас проводил у дяди Матвея и тети Тамары, а точнее – у Катюхи, с которой они почти не расставались, пока Тарас гостил в деревне. Лес, речка, сенокос – где Тарас, там и Катюха, где Катюха, там и Тарас.
Но так было до последнего приезда. Шестнадцать лет назад, когда Тарас после разлуки увидел Катюху, он окончательно понял, что детство кончилось. Потому что перед ним стояла уже не девочка-подружка, с которой весело лазить по деревьям и ловить в речке пескарей, а очень красивая девушка с черными волосами ниже плеч и зеленовато-рыжими огромными глазами с загадочными искрами внутри. Такая красивая, что Тарас растерялся и стал испуганно озираться, словно разыскивая взглядом, куда же подевали его закадычную подружку.
– Ты что, не рад мне? – спросила тогда Катюха… да нет, уже не Катюха, а Катя, Катерина. – Может, поздороваемся? – Голос у нее тоже изменился, стал густым, напевным, хоть и улавливались в нем знакомые ироничные нотки.
– Привет, – выдавил Тарас, невольно отводя от девушки взгляд.
– Привет! – эхом отозвалась Катя и рассмеялась: – Что отворачиваешься, не нравлюсь?
– Нравишься, – брякнул Тарас, чувствуя, как стремительно краснеет. И замер, внутренне сжавшись в ожидании новой порции смеха. Но девушка смеяться не стала. Даже знакомая ирония куда-то исчезла.
– Тогда пошли на речку.
– Зачем? – почему-то испугался Тарас и снова услышал в ответ искрящийся радостью смех:
– Ты в поезде с полки не падал? Как дурачок какой-то, правда ведь! Ну, что на речке делать в такую жару, как не купаться?
И наконец-то Тарас облегченно выдохнул – перед ним все-таки была прежняя Катюха. И даже жизнеутверждающее «правда ведь» осталось по-прежнему с ней.
Они сбегали на речку, искупались, потом долго бродили по берегу, рассказывая друг другу новости и просто болтая ни о чем. Так продолжалось день за днем – грибы, ягоды, рыбалка, вечерние посиделки у костра с деревенскими парнями и девчонками. Все казалось знакомым и обычным, но все-таки было другим. Сначала Тарас не мог понять почему. Точнее, он уже догадывался, но боялся себе в этом признаться. И так получилось, что первой об этом заговорила Катя.
– У тебя… есть девушка, правда ведь? – спросила она как-то поздним лунным вечером, когда он провожал ее после очередных посиделок у костра. Было так тихо, что Тарас уловил дрожь в голосе Кати, хоть она и постаралась придать ему как можно больше безразличия и непринужденности. И неведомо как, но Тарас вдруг решился. Еще не признавшись по-настоящему себе, он признался сразу обоим: