— Бывшая жена, — решительно поправил меня пан Теодор. — Сразу же после вас. Сейчас соображу. Если вчера было бы позавчера, то сегодня получается три дня назад. Под вечер заявилась.
— И долго пробыла?
Пан Теодор поставил на столик чашечки, сахар, засахаренный миндаль, налил кофе. Наконец сел. Последовал тяжкий вздох.
— Не знаю. Кажется, долго. Часа три.
— А чего она хотела? Зачем приходила?
— Наверно, чтобы потерзать меня. Все расспрашивала... Она ведь руку на пульсе держит. Что происходит, чем я занимаюсь, все ей надо знать. Хорошо ли у меня идут дела? Есть ли у меня заказы? И всякое такое.
Я кивнула. Все сходится. Об идиотском разделе добра я знала, бывшая жена пана Теодора зорко отслеживала его имущественное положение и даже искала ему заказчиков.
Тут мне припомнилось, что я грозилась быть бестактной.
— Пан Теодор, скажите, а в вашем договоре есть пункт про последующий брак? Вроде того, что она не может выйти замуж, а вы жениться до окончания раздела имущества?
Пан Теодор с грустью подтвердил. Так, может, мадам готовится вступить в новый союз и желает знать, что еще можно выдоить из бывшего супруга? Разнюхать, не обогатился ли старик в последнее время?
Это предположение я оставила при себе. У бестактности тоже есть свои границы.
— Чем же она у вас занималась, раз пробыла так долго? Судя по пепельницам с окурками, носилась по всему дому. Вы от нее убегали, что ли?
— Еще немного, и до этого бы дошло, — покаялся пан Теодор — Она... ну... хорошо, признаюсь. Она скандалила.
— Что ей еще понадобилось? Вы же давно развелись!
— Дело в том, что я не согласился заняться реставрацией одной вещицы. Знаете, мне показалось, что вещь краденая, а с краденым я не хочу связываться.
Понятно. Пан Теодор, человек честный, отказался от неплохого заработка, опасаясь неприятностей. Вот баба и принеслась со скандалом, надеясь заставить бывшего мужа взяться за работу. Очень в ее духе. Думаю, с ней все ясно — ничего кроме денег ее не интересует.
Лучше взяться за чиновников и государственных деятелей — наверняка убийца среди них. Но как же не хочется мараться! Да и не собиралась я затевать собственное расследование...
И я переключилась на более насущный вопрос — как бы мне незаметно вынести пакет с бумагами. Вдруг дом под наблюдением? Или увидит кто из соседей? Сказать, что белье в прачечную несу? Или подрядилась мусорщиком поработать?
Придумать что-нибудь путное я не успела — раздался звонок в дверь. Мы с паном Теодором обменялись обеспокоенными взглядами и уставились на пакет, лежавший посреди комнаты. Я пинком отправила его под кресло.