— Гости удрали с противоположной стороны через забор, — сдержанно информировал он. Похоже, инспектор чего-то недоговаривал. — Дверь на террасу вы оставили открытой?
— Если дома не разлеглось пять-шесть кошек, то нет.
— Кошек не видно. Визитеры вошли через главный вход. Они уже покинули дом, можете въезжать.
Без лишних слов я проделала все необходимые манипуляции: заехала в гараж, вышла из машины, вошла в дом, закрыла ворота запасным пультом и сразу же включила внутреннее освещение. Иными словами, открыла входную дверь и нажала на кнопку выключателя.
И только тут осознала, что все это время дверь оставалась открытой!
Раскаяние раскаянием, но в глубине души я была даже довольна. Когда я выезжала из гаража, то совсем забыла, что входную дверь полагается запирать. Вот и славно. Незваным гостям ничего не пришлось ломать, они ничего не попортили, вошли как нормальные люди. Ай да Хмелевская!
Гурский велел проверить, что пропало и все ли на месте. При этом он смотрел куда-то в сторону, да и говорил рассеянно. Сам Роберт занялся технической стороной дела. Следственный чемоданчик у него был при себе, за что я отдала ему должное. Но вслух не произнесла ни слова. Мужчина есть мужчина. Даже если он полицейский и моложе меня на целое поколение, не стоит его излишне раздражать никчемными похвалами. В нашем феминизированном мире мужская психика хрупка, как фарфоровая ваза.
Но любопытство мое разгорелось. Гурский вел себя как-то странно. Он словно сожалел, что я не вошла в дом одна и не дала себя задушить.
— Все в порядке, — доложила я, раздвинув занавески.
Гурский как раз закончил рассыпать по дому разные порошки. Он вопросительно посмотрел на меня.
— На первый взгляд ничего не пропало. Компьютер на месте, книги и кассеты тоже, денег я дома не держу, мехов и бриллиантов в наличии не имеется. Вот здесь что-то двигали...
Я показала место под лестницей, где было свалено всякое барахло: пылесос, коробка с бутылками вина, огромная старая кастрюля с газетами для растопки и комодик с ящичками, в которые я и сама заглянула с большим интересом. О существовании комода я забыла совершенно и понятия не имела, что в нем находится. Моим глазам предстал ворох полиэтиленовых пакетов. Вот радость-то! Я их уже обыскалась. Даже от взломщиков есть польза в хозяйстве.
Гурский сфотографировал угол и посыпал его порошком.
— Здесь все на месте?
— Вроде да. Только кое-что передвинули. Комод стал как-то бросаться в глаза, чего прежде не наблюдалось. Кроме того, кресло в кабинете стоит не так, как раньше. Я имею в виду ножки кресла. Ведь я здесь работаю и хорошо знаю взаимное расположение ножек — кресла и моих. Что касается бумаг... Не уверена. Если их и перекладывали, то очень аккуратно. Постойте-ка...