Денис безнадежно вздохнул, уже понимая, что спорить бесполезно.
— Сейчас я продиктую его телефон, свяжись и поговори. Или мне к твоему дяде обратиться? — понизил голос Турецкий.
— А это уже ниже пояса, — возмутился сыщик. — Чуть что, сразу к дяде. Ладно, уговорил. Заключу с ним договор… Только у меня одно условие, — спохватился он. — Будешь меня по ходу дела консультировать. Согласен?
Турецкий что-то недовольно буркнул.
— По голосу чувствую, согласен. Диктуй его телефон. От тебя не отвертишься.
Записав, Денис обернулся к сотрудникам «Глории». Макс играл с компьютером в карты, Щербак пил кофе, Самоха, зевая, созерцал собственные ногти.
— Вот так, бездельники. Все слышали?
— Вот и займись, — пробурчал Самоха, но ноги со стола снял. — А меня соломенная вдовушка через полчаса к себе ждет. Платит исправно, хотя уже не слишком настаивает, чтоб я искал ее беглого мужа.
В тот день журналист Бородин уже собирался идти обедать в редакционное кафе, когда к нему подошла его начальница отдела Галина Полозова.
— Олежка, тобой явно интересуется одна дама, — сообщила она, сощурившись. — Подошла ко мне на улице и просила передать это письмо… И тут же, смутившись, убежала. Никогда бы не подумала! Все-таки ты примерный семьянин, редакция еще ни одной анонимки насчет твоего аморального образа жизни не получила… В отличие, кстати, от остальных!
Это было сказано уже громко, и остальные сотрудники, преимущественно молодые, уже встававшие из-за своих компьютеров, замерли и обернулись, будучи заинтригованными. Она протянула ему конверт, надписанный торопливым женским почерком.
— Все еще впереди… — нахмурился Олег, осторожно взяв его в руки. — Какая еще дама?
Розыгрыши в их отделе очерка и публицистики случались часто, даже чаще, чем в других отделах «Гражданской газеты», для разрядки. Но не столь же прямолинейные? Или налицо кризис жанра?
— Она постарше тебя, — успокоила Галя, пока Олег вскрывал конверт. — Замарашка в черных очках, в платочке, с рыжими накладными волосами, несмотря на жару… И все время оглядывалась. Муж у нее, поди, очень ревнивый или грозный, ты его знаешь?
— Откуда? — буркнул Олег, открывая конверт.
— Да ладно тебе! — засмеялась Галя. — Я шучу. Твоя Люся ничего не узнает. А если и узнает, то посмеется. Я-то твой вкус знаю. На старушек ты не падок. И всегда предпочитал молодых… С другой стороны, ты еще не в той кондиции, когда мужчиной интересуются только молодящиеся старые перечницы. Идем обедать… Извини, если испортила аппетит.
Олег шел позади всех, читая наспех и криво написанные строки: