— В другой раз. Лорд Фиш клянется, что глубину невозможно промерить, а в подобных деталях я склонен доверять старому вралю.
— Отчего же «вралю»?
— Он так и не сказал всей правды о вас.
— Правды? Сугубо философская категория. Всей правды о себе я и сама не знаю. С чего бы ее знать пожилому, весьма загруженному куда более серьезными проблемами, человеку?
— Он умалчивает о том, что знает. Это внушает некоторые подозрения, вы не находите?
— Вам виднее. Хотя во время последних событий у меня сложилось впечатление, что у Короны нет опоры надежнее лорда Фиша.
— Интересы короля выше интересов Короны.
Катрин пожала плечами:
— Поистине, женскому уму ту разницу в интересах постичь невозможно.
Интересно, не подглядел ли король общение гостьи с навой? Этак недалеко и до обвинения в государственной измене и сговоре с агентами иностранных военно-морских сил.
— Король обязан смотреть шире, — продолжал настаивать властитель Тинтаджа.
Кажется, в данный момент король стал смотреть не столь шире, как ниже.
— Если я надену штаны, нам будет куда удобнее вести дискуссию, — предположила Катрин.
— Не торопитесь. Даже королю редко приходиться видеть столь красивые ноги.
— Я польщена, но вы меня страшно смущаете.
— Катрин, перестань кокетничать. Даже без сплетен старика я знаю о тебе достаточно. — Король шагнул к Катрин. Без рубашки, с обнаженным мускулистым торсом, в изобилии покрытым бледными росчерками шрамов, Его Величество не слишком походил на монарха. Просто решительный мужчина. Жутко решительный и весьма возбужденный.
— Подождите, я же замерзну…
Король приближался сквозь камыш с уверенностью буйвола, и у Катрин возникла паническая мысль запрыгнуть обратно в озеро.
— Ты не замерзнешь. — Король неожиданно упал на одно колено и обхватил бедра девушки. — С тобой никогда ничего не случится, я обещаю. Ты станешь хозяйкой моего замка, разделишь со мной трон и ложе. Сами боги желают, чтобы ты была со мной. Мы забудем о твоих шалостях и увлечениях, как бы экстравагантны они ни были. Все это уже забыто. Каждый, кто осмелится об этом напомнить, лишится головы…
Катрин было паршиво. Ее замерзшую попу со страстью обнимали, коленопреклоненный монарх продолжал нести какую-то чушь, и вырываться было неловко.
— Ваше Величество…
— Нет, ты должна понять. Ты мне нужна. Никто и никогда не был мне настолько нужен. Я готов на многое…
— Я догадалась. Для начала отпустите мои ноги, и поговорим серьезно.
— Не хочу отпускать. Твои ноги чудесны — гладкие, прохладные. Твои волосы, твои изумрудные глаза… Ты не представляешь, что значит для мужчины держать в объятиях по-настоящему желанную женщину. Обними меня, Катрин…