А ветер, казалось, здесь не утихал никогда.
Щербо решил отправить разведгруппу. Когда они покидали хижину, то заметили, что неподалёку из рыхлого снега торчат моржовые кости. Шестичасовая метель не укрыла их своим саваном. Подсвеченные солнцем, кости производили зловещее впечатление.
Пар от дыхания мгновенно кристаллизовался и оседал инеем на усах, бородах, бровях, подшлемниках, воротниках. Пятеро бойцов под командованием старшего лейтенанта Байды стали на лыжи, и через несколько минут их силуэты растаяли и исчезли в мёртвом хаосе. Задание — осмотреть островок из наивысшей точки.
И тут оставшиеся внезапно услышали невообразимый грохот. Казалось, будто на них катился танковый полк. Танки? Откуда здесь танки?
Лукашевич и Чёрный припали к окнам, однако их настороженные глаза не смогли уловить ни малейшего движения среди белого холмистого ландшафта. А взрыв прозвучал вновь. Второй, третий... Вся группа мигом выбежала из лачуги, залегла в снег, а приоткрытая дверь громко хлопала на ветру.
Но, пролежав так несколько минут, тревожно рыская глазами в белом безмежном снежном просторе, они так и не смогли отыскать источник звуков.
В конце концов вышли на побережье и остановились изумлённые: всю прилегавшую к Ярд-фиорду акваторию укрывал лёд. За минувшие четверть суток ветры и течения пригнали к острову громадные ледяные поля, и теперь весь прибрежный припай под давлением неимоверного веса принимал на себя удар ледяной стихии. Лёд жил, шевелился, вздыхал. Полоса льда всё двигалась и двигалась, сталкивалась, бросалась вверх, с грохотом трескалась, вставала на ребро, вздыбливалась, громоздилась одна на другую. Маленькая площадка, на которой группа после высадки оставила снаряжение, вот-вот должна была исчезнуть под слоем льда.
Опять прозвучал взрыв. Ровное ледяное поле размером в полкилометра, застрявшее между двух торосов, с грохотом разломилось. Невидимые могучие силы волочили, крутили поставленные «на попа» льдины, словно те были из хрупкого стекла.
Старшина Лукашевич сбросил с плеч рюкзак и автомат и, прежде чем кто-то успел его остановить, кинулся к саням.
— Назад! — скорее инстинктивно крикнул Щербо. Но его голос затерялся в грохоте. Он среагировал запоздало, поскольку порыв старшины был неожидан для него: ведь Щербо перво-наперво просчитал возможные варианты действий группы. Выдернуть восьмидесятикилограммовые сани, которые, наверное, успели за четверть суток основательно вмёрзнуть в лёд, даже физически сильному старшине было не под силу. Рисковать жизнью своих бойцов при таком раскладе Щербо просто не имел права.