Небо неожиданно осветилось вспышкой молнии, и через несколько секунд раздался раскат грома. На какое-то время ливень стих, но сейчас дождь пошел с новой силой.
Пожар, разрушивший виллу его родителей, вышел из-под контроля задолго до того, как начался дождь. Может, если бы в ту ночь был такой же ливень, вода потушила бы огонь, и его родители и Кристина спаслись бы.
— Останься, — прошептал он, прижимаясь к ее бедрам своими. Он медленно провел пальцами по ее изгибам и сжал рукой грудь, играя с сосками, а вторую кладя на плоский живот и проскальзывая между ее бедер.
— Ланзо?
Он не обратил внимания на ее протест, и его пальцы проникли между складок, лаская ее осторожными поглаживаниями, от которых она задыхалась.
— Сейчас только ты, cara, — прошептал он ей на ухо, когда она попыталась перевернуться, чтобы он мог войти в нее.
Джина вскрикнула от удовольствия, когда пальцы нашли чувствительный бугорок. Она хотела, чтобы он разделил с ней эту радость, но он был намерен доставить ей максимальное удовольствие, забыв про себя. Она шептала его имя, когда он довел ее до края и последним поглаживанием заставил все ее тело задрожать от нахлынувшей волны удовольствия.
Позже, когда она удобно устроилась в его руках, он спросил:
— Полагаю, после опыта с Саймоном ты разочаровалась в браке?
Джина задумалась и неожиданно поняла, что ее надежды и мечты были такими же, как и в восемнадцать лет.
— Нет, — наконец ответила она. — Мои отношения с Саймоном были катастрофой, но я до сих пор верю в брак. И я надеюсь, что однажды встречу своего мужчину, как Нонна Джиневра встретила моего дедушку, влюбилась и снова вышла замуж. — Может, она никогда не сможет родить ребенка, но в мире столько малышей, которым нужны родители, и она обязательно усыновит кого-нибудь из них. — Я считаю, если что-то не получилось, как ты планировал, это не причина не попытаться еще раз, — сказала она.
— Значит, ты не боишься, что тебе опять разобьют сердце?
— Конечно, есть риск, что такое случится снова, но какой у меня выбор? Никогда не позволять себе сближаться с кем-то? Не испытывать радости от любви к кому-то из-за страха, что все может закончиться слезами? Да, мое сердце будет в безопасности, но какой станет моя жизнь? — Джина помолчала. — Ты правда доволен своей жизнью, Ланзо? Я знаю, что у тебя много женщин, и ты не бываешь один, поблизости всегда есть привлекательная блондинка, желающая разделить с тобой постель, но я понимаю, что ты одинок, — тихо сказала она. — Кажется, ты вообще никого не любишь.
Ланзо напрягся, подумав, что у него были причины, чтобы не сближаться ни с кем. Он помнил давящую боль, когда ему сообщили, что Кристина умерла. Неверие, превратившееся в страдание, когда он смотрел на руины родительского дома и понимал, что никто не мог избежать смерти. Он не хотел повторения этой боли и не хотел снова впадать в то состояние, когда несколько месяцев после трагедии он не мог понять, зачем ему продолжать жить без любимой женщины. Пятнадцать лет он вел совершенно другую жизнь, и большая ее часть его устраивала.