Нейл хотел предложить свою расческу, но раздумал: «художественный беспорядок» на голове весьма шел девушке. Однако он не упустил случая съязвить:
— А расческу вы никуда не спрятали? — Он на мгновение уперся взглядом в ее декольте.
Не слишком завуалированный намек на то, где именно я прятала колготки, на то, какое зрелище устроила, надевая их, и на то, что сделала это нарочно. Вивиан покраснела. Невероятно! Она не краснела с шести лет.
— Спрятала. Но я слишком скромна, чтобы достать ее при вас.
— Лгунья.
— Беннет, что вы имеете в виду? Что я бессовестная или что у меня нет расчески?
— И то, и другое.
Вивиан задумчиво посмотрела на Нейла Беннета. Минуту назад ей казалось, что он приручен и теперь все будет в порядке. Но сейчас она усомнилась в этом. Недооценить его было бы ошибкой. Она открыла дверцу.
— Пойдемте. Я умираю с голоду.
Долго ждать им не пришлось. Молодая добродушная официантка быстро накрыла на стол. Вивиан набросилась на яичницу с беконом. Нейл, чувствовавший себя одетым слишком официально для придорожной забегаловки, снял пиджак, повесил его на спинку стула, ослабил узел галстука и с неменьшим энтузиазмом стал расправляться с более подобающей данному времени суток отбивной.
— Беннет, я прошу прощения за доставленные хлопоты, — сказала Вивиан, закончив трапезу. Она поставила локти на стол и положила подбородок на руки, обхватив щеки изящными длинными пальцами. Нейл заметил на ее носу несколько бледных мелких веснушек, напоминавших золотистую пыльцу. — Но ведь я не могла позволить папе запереть меня в детской, будто сопливого малыша, верно?
Веснушки? Золотистая пыльца? Что за чушь лезет мне в голову? Нейл заставил себя собраться с мыслями.
— Похоже, он опоздал. Если бы отец вовремя научил вас слушаться, это избавило бы его от множества хлопот.
Она состроила гримасу.
— Через месяц мне стукнет двадцать три. Вполне достаточно, чтобы отвечать за себя. Или у вас другое мнение? — поторопила она замешкавшегося с ответом Беннета.
— В нормальных условиях — да, — осторожно промолвил он. — К несчастью, ваше богатство многое меняет.
— Деньги… — с отвращением пробормотала Вивиан. — Всегда одно и то же. Зачем так много одному человеку? Это несправедливо. Я мечтала распоряжаться ими, как только мне исполнится двадцать один год, но Каллагера хватил бы удар.
Нейл прекрасно понимал ее чувства, однако предпочел промолчать. Кажется, у Максимилиана Гроуфорда были все основания для беспокойства.
— Наверное, мистер Каллагер полагал, что впоследствии вы пожалели бы об этом, — небрежно заметил он.