— Господина? — усмехнулся дежурный. — Да вон, по-моему, его сейф тащат. — Он показал на троих бедолаг, медленно волокущих по двору двустворчатый сейф с белой табличкой. — Он должен быть где-то рядом.
— А как его по имени-отчеству? — Гордеев задержал открывшего дверь капитана за рукав.
— Его-то? — усмехнулся дежурный. — Да Александр Федорович, пожалуй.
«Что значит «пожалуй»?» — хотел спросить Гордеев, но очкарик уже скрылся за дверью.
Трое бедолаг волокли по двору тяжеленный сейф. Некоторые штрафники с такими же двустворчатыми железными шкафами обгоняли их. Гордеев понял, что, в отличие от своих коллег, следователь Пироманов не стал вытаскивать из сейфа бумаги, чтобы облегчить работу грузчикам. Что и понятно — сохраннее будут.
Адвокат подошел к сейфу, как раз когда носильщики решили передохнуть. Один из них, черный, как головешка, таджик, в оранжевом жилете дорожного рабочего, достал из кармана длинный узкий пакет с зеленой крошкой внутри и, отсыпав на ладонь часть содержимого, закинул его под язык.
— Дай чуток, — попросил товарищ по несчастью, белоголовый украинец в дерматиновой куртке.
Гордеев остановился в трех шагах от ребят, решив понаблюдать за происходящим. Хохол «закинулся», немного потерпел с кислой физиономией и выплюнул зелье.
— Гадость этот твой «насвай»!
— Твой сигарет, пых-пых, лучше, что ли? — откликнулся таджик.
— По мне, так лучше. — Украинец поглядел на третьего носильщика, малорослого азербайджанца в джинсовом жилете, из карманов которого торчали рулон скотча и калькулятор с нулем на табло.
— Что, получил поблажку от земляка? — насмешливо спросил его украинец.
В ответ азербайджанец только вздохнул. Гордеев подошел поближе и прочитал на табличке: «Пир-Аманов А.Ф.».
— Кому стоим?! А? Быстро, быстро! — услышал адвокат голос и обернулся.
За его спиной стоял высокий черноволосый мужчина с маленькими маслеными глазами. Он был одет в серый костюм, руки держал в карманах брюк, обхватывающих округлый живот.
Гордеев принял его сначала за четвертого «нерусского» носильщика, но потом увидел, как троица по его окрику бойко подхватила сейф, и понял, что перед ним господин Пир-Аманов собственной персоной.
«Чудны дела твои, Господи!» — подумал Гордеев.
— Простите, вы Александр Федорович Пир-Аманов? Следователь?
— Я самый. А вы кто? — Следователь смотрел мимо Гордеева на согбенную под тяжестью сейфа троицу.
— Моя фамилия Гордеев. Я адвокат Галины Истоминой.
— Так. Понятно. И что понадобилось опять нашей телезвезде?
Гордеев уже открыл рот, чтобы рассказать о цели своего прихода, как Пир-Аманов заорал на носильщиков: