– Оставайся здесь и смотри. Ты сам поймешь, когда надо уходить, – глухим голосом сказал глава прайда. – Прощай! Мы поможем тебе, когда ты поймешь, о чем надо просить нас...
Дель Рэй остался в одиночестве. Высоко в небе лучи невидимой еще Звезды окрасили прихотливый рисунок утренних облаков.
Гвидо осторожно выглянул из-за скалы. Чаша скального каньона буквально кишела пумоидами. Сполохи коптящих факелов многократно отражались в желтоватых глазах аборигенов, и капитану показалось, что он видит перевернутую чашу звездного неба, заполненного мириадами звезд. Внизу раскачивалась, выла и пела какие-то свои колдовские гимны сплошная масса странных, покрытых шерстью существ, и капитан чувствовал, как нарастает общее напряжение, готовое в любой момент взорваться мощнейшим эмоциональным взрывом. Вверху, на соседней скале, возвышалась сгорбленная фигурка Матери Прайда, рядом с которой виднелись изящные очертания их тотема. Животное сидело, не шелохнувшись, и только изредка подрагивающие кончики позолоченных ушей свидетельствовали, что это было не искусное изваяние, а создание из плоти и крови.
Присмотревшись внимательней, Гвидо узнал пуму, с которой ему довелось сражаться прошлой ночью в подземелье. Так значит, действительно, это и есть Священная Пума Миэла... А кто же будет ее жертвой? Где они спрятали ребенка?
Внезапно Мать вскинула вверх иссохшую лапу, и в долине наступила мертвая тишина. Гвидо слышал только потрескивание горящих факелов и стук собственного сердца.
Жрица медленно обвела взглядом собравшихся. Это был тот – из сна странно понятный язык. Гвидо почти буквально понимал все то, что слышал.
– Зачем вы собрались здесь, дети мои и дети моих детей?
Толпа в ответ словно взорвалась единым криком.
– Мы пришли сюда вкусить плоть и кровь!!!
Мать Прайда положила руку на голову сидящей рядом пумы и снова бросила в толпу вопрос-призыв:
– Вы хотите быть храбрыми и сильными, как она?
– Да-а-а!!! – завизжали внизу.
– Вы хотите быть хитрыми и быстрыми, как она? – не унималась жрица.
– Да-а-а!!! – рычали аборигены.
Это повторилось несколько раз, пока доведенные до экстаза пумоиды не начали скандировать, потрясая факелами:
– Плоть и кровь! Плоть и кровь! Плоть и кровь!
Жрица вновь подняла верх правую руку, левой – с трудом удерживая зверя.
– Вы получите их! – выдохнула она навстречу толпе и достала из складок своей одежды желтой молнией блеснувший нож.
Гвидо покрепче сжал рукоятку пистолета и завертел головой, высматривая ребенка, которого, как он полагал, сейчас принесут в жертву Священной Пуме. Однако произошло нечто другое. Мать Прайда резко взмахнула рукой, и темная струя фонтаном брызнула из горла поверженного животного.