— Если верить легендам, они не могут двигаться днем… — напомнил Азари.
Назакри бросил вопросительный взгляд на ожившего жмурика.
— Легенды говорят правду, — признался он. — Солнечный свет богов возвращает нас в небытие.
Ребири помрачнел, но тут же снова повеселел, найдя нужный ответ.
— Мы соберем армию, которая будет их охранять в дневное время, — молвил он. — Когда олнамцы и другие народы увидят, кто выступает на нашей стороне, они толпами ринутся под наши знамена! В ближайшие дни мы сможем предложить всем гораздо больше того, что не совсем уверенно обещаем сейчас. А пока мы станем готовиться к маршу на Зейдабар, Бредущие в нощи выступят в роли убийц, и мне больше не придется таранить охрану. Все стражники в ужасе разбегутся!
— А если они этого не сделают, — хладнокровно прибавил Бредущий в нощи, — мы их убьем.
Азари переводил взгляд с монстра на колдуна и обратно, понимая, что не в силах предотвратить тот ужас, который вот-вот обрушится на людей.
Более того, он вдруг ясно осознал, что против своей воли становится участником этого союза нечестивых. Глядя на Ребири и на оживший труп солдата, он не мог бы сказать, кто из них выглядит менее человечным.
Лорд Дузон смахнул невидимую пылинку с бархатного рукава камзола и, приняв изящную, но тем не менее удобную позу, стал наблюдать за тем, что происходит в Палате Совета. Широкополая шляпа в левой руке служила элегантной драпировкой его бедра, а дорогой плюмаж, свисая завитками, обрамлял ногу ниже колена.
Перед восседавшими за дугообразным столом членами Имперского Совета, нервно теребя отвратительную шляпу из крашеной соломы, переминался с ноги на ногу низкорослый матуанец. Несчастный с надеждой поглядывал на своего шефа, Лорда Горнира, избегая встречаться взглядом с Председателем Совета Принцем Гранзером.
Дузон улыбался про себя: матуанец так сильно волновался, потому что знал, Принц Гранзер не только Председатель Совета, но по счастливому стечению обстоятельств и супруг Даризеи — старшей дочери Ее Императорского Величества Беретрис. Таким образом, у Гранзера были все шансы со временем превратиться из обычного Принца в правящего.
Принц Гранзер восседал в центре стола, залитый солнечным светом, в то время как остальные члены Совета оставались в тени; это создавало впечатление, что он — почти небожитель, а не простой смертный. Дузон предположил, будто архитекторы добивались этого эффекта специально, стараясь подчеркнуть значение Председателя. Лорд был уверен, семейные связи Гранзера влияли на поведение маленького матуанца сильнее, чем необходимость отвечать на вопросы Совета. Большинство людей, будь то матуанцы, домдарцы или иные, испытывали суеверный трепет перед членами Императорской семьи, так как те могли, по их мнению, обратить гнев покровительствующих им богов на наглецов, осмелившихся обращаться с просьбами к любимцам небес.