Мистика СС (Васильченко) - страница 164
Рисунки, сделанные Германом Виртом во время экспедиции
Слева: куратор Аненербе Вальтер Вюст.
Справа: Генрих Гиммлер, рейхсфюрер СС и президент Аненербе
Слева: Франц Зикст, курировавший деятельность «Зондеркоманды Х»
Справа: Вальтер Дарре, один из учредителей «Наследия предков»
Перстень членов «Наследия предков»
Первоначальная эмблема Аненербе
Слева: Вольфрам Зиверс, имперский руководитель Аненербе
Справа: Вольфрам Зиверс во время Нюрнбергского трибунала
Удостоверение Вольфрама Зиверса, как одного из руководителей Аненербе
Замок Кведлинбург, где проходил один из главнейших эсэсовских ритуалов – «Генриховский праздник»
Внутреннее убранство церкви замка Кведлинбург, где якобы находились останки Генриха I («Птицелова»)
Второе отступление.Главнейшее из искусств с мистической подложкой.
Чистый реализм, бытовщина, посредственность, повседневность меня не интересуют... Меня прельщает красивое, сильное, здоровое — живое. Я жажду гармонии. Когда удается ее достичь, я счастлива.
(Из интервью Пени Рифеншталь)
Тематику документальных фильмов, снятых в Третьем рейхе, едва ли можно назвать разнообразной: история отдельных городов и местностей, повествование о буднях отдельных социальных слоев (особое внимание здесь уделялось молодежи), отчеты о путешествиях и мероприятиях, организованных национал-социалистической организацией «Сила через радость». Кроме этого, почти каждое нацистское подразделение снимало собственные рекламные ленты, которые проще назвать роликами. Эти киноленты отличались друг от друга как по убедительности, так и по художественному качеству. Имперский министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс из года в год требовал от кинематографистов, чтобы те производили более убедительные с художественной точки зрения фильмы. Для него пропаганда была искусством, а искусство являлось разновидностью пропаганды. Творчески организованная пропаганда была для него неким «благородным искусством народной психологии», которая должна была не только поспособствовать возникновению у Третьего рейха «привлекательной физиономии», но и «помочь» людям фактически начать новую жизнь.
В этом отношении кино должно не просто навязывать немцам национал-социалистическую идеологию, но делать это искусно, избегая очевидных клише. Ганс Рихтер описывал эту ситуацию как «циничную шутку эволюции». «Проявив себя мастерами кино, нацисты были вынуждены показывать правду, так как они понимали, что лучше всего лгать, опираясь на факты».
В документальном кино, не суть важно, шла ли в нем речь об истории Германии, буднях городов и сел, едва ли не обязательным моментом был поиск неких исторических знаков и символов, долгое время забытых, а то и вовсе запрещенных. В итоге преподносился патетичный вывод — лишь победа национал-социализма дала этим древним традициям новую жизнь. Эти знаки истории должны были являться не только призывом к сохранению вековых традиций, но неким намеком на обязанность каждого отдельного человека соответствовать в любой ситуации исторически выверенным образцам.