Пир. Торжество, устроенное в вашу честь. Все продумано и заботливо устроено – цветы, украшение зала, подбор приглашенных, артисты, музыка, обед с пятью переменами блюд, текущее рекой вино. Пир развязывает языки и избавляет нас от скованности.
Что происходит, когда ваша жертва остается наедине с собой? Это имеет большое значение: плохо, если у нее возникает – пусть даже едва з аметное – чувство облегчения, вызванное тем, что вас нет рядом и все наконец закончилось. Подобная реакция возможна, если вы проявите излишнюю фамильярность или навязчивость. Поэтому ускользайте, не давайтесь в руки, чтобы вызывать только приятные ассоциации. Пусть, расставаясь с вами, жертва всякий раз будет стремиться поскорее увидеть вас снова. Заставьте ее неотступно думать о вас, демонстрируя поочередно то пыл, то холодную отстраненность, чередуя краткие свидания с рассчитанными исчезновениями. Пусть ваша фигура ассоциируется с поэтичным, возвышенным эталоном, воспоминания о вас должны рисовать в воображении жертвы идеализированный образ, словно окруженный ореолом. Чем чаще ваш образ будет всплывать в ее памяти, тем более обольстительные фантазии она будет связывать с вами. Искусно направляйте воображение жертвы с помощью таинственных, едва уловимых противоречий и перемен в поведении.
Ключи к обольщению
У каждого из нас имеется собственное представление о себе – и этот образ, как правило, льстит нам: себе мы кажемся более великодушными, бескорыстными, честными, добрыми, умными и красивыми, чем есть на самом деле. Нам невероятно сложно быть до конца честными в самооценке; наша потребность идеализировать себя почти непреодолима. Как заметила писательница Анжела Картер, мы уж скорее приравняем себя к ангелам, чем к высшим обезьянам, от которых на самом деле произошли.
...
По-моему\ тот, кто не умеет овладеть умом и воображением девушки до такой степени, чтобы она видела лишь то, что ему нужно, кто не умеет покорить силой поэзии ее сердце так, чтобы все его движения всецело зависели б от него, тот всегда был и будет профаном в искусстве любви!
Сёрен Кьеркегор, «Дневник обольстителя» Пер. П. Ганзена
Эта потребность в идеализации распространяется и на наши романтические привязанности, потому что когда мы влюбляемся, когда кто-то покоряет нас, то в нем мы видим отражение самих себя. Выбор, который мы делаем, решаясь пойти на сближение с другим человеком, выдает нечто важное, глубинное в нас самих. Нам никак не хочется признаться себе в том, что мы полюбили человека недостойного – жалкого, пошлого, дурно воспитанного или, скажем, лишенного вкуса, – именно потому, что он кажется нам чертовски похожим на нас – прямо-таки как в зеркале. Более того, мы часто влюбляемся в кого-то, кто в том или ином отношении походит на нас. И горе, если этот человек окажется несовершенным или, хуже того, заурядным, – ведь это свидетельствовало бы о нашем собственном несовершенстве и заурядности. Нет, наш избранник во что бы то ни стало должен быть безупречным – и мы идеализируем его, неадекватно завышаем оценку, хотя бы ради нашей собственной самооценки. Помимо этого, в нашем мире, таком жестком и полном разочарований, иметь возможность помечтать о том, в кого мы влюблены, – поистине огромное удовольствие.