— Как это?
— Ну есть такой закон отрицания отрицания. Человека толкаешь в пропасть — он упирается. А умоляешь: ой, не надо, не прыгай — обязательно прыгнет.
В коридоре появляется Эмма. На бедре у неё болтается сумка на длинном ремне, а изо рта у неё выглядывает палочка от чупа-чупса. Заметив Алёшу на подоконнике, она делает вид, что его не видит.
— Эм! — окликает её Злой.
Она не оборачивается. Злой срывается с подоконника и преграждает ей путь:
— Эм, подожди!
— Оставь меня в покое!
Она обходит его и продолжает путь. Злой догоняет её.
— Постой!
— Ты оставишь меня в покое? — заводится Эмма, останавливаясь.
— Не оставлю.
— Что ты хочешь?
— Посмотреть на тебя…
— Не насмотрелся ещё? — порывается она идти дальше.
— Нет, — качает он головой, — губы у тебя такие…
— Какие? — мгновенно перебивает она.
— …что их так и хочется поцеловать, — добавляет Алёша.
По лицу её скользит улыбка…
— А глаза? — спрашивает она, закусив губу.
— А глаза твои … просто сводят меня с ума.
Глаза у Эммы и, правда, немного странные. Они почти всегда широко раскрыты, как будто она чем-то напугана. Нижние веки почти не касаются края радужки. Такое выражение глаз обыкновенно бывает у людей в состоянии шока. Но у Эммы оно застыло на лице с самого рождения и не сходит с её лица даже тогда, когда она улыбается.
— Это потому что я с утра уже не курю, — смягчается она. — Как видишь, перешла на чупа-чупс.
— Прикольно, — улыбается Алексей. — А я думаю, чего это мне так хочется тебя полизать.
Он целует он её в сочные, пахнущие фруктовой карамелью губы, облизывается и добавляет:
— Полизать тебя… а не табачную фабрику.
— Ну, вот, монстр, — меняется она в лице, — ты опять всё испортил!
На большой перемене Эмма не выдерживает.
— Ань, дай сигарету! — просит она свою подружку.
— Чё, своих нет?
— Прикинь, Злой растоптал у меня всю пачку.
— Во придурок! Он хоть знает, сколько они стоят?
— Пошли, там покурим, — кивает Эмма на пустой кабинет в дальнем конце коридора, в котором уже полгода, как делается ремонт.
— Пошли.
Они заходят в кабинет, в котором, кроме двух «козлов» и голых стен, ничего нет. Анна закрывает дверь палкой от швабры, а Эмма, тем временем, открывает правую створку окна, залезает на подоконник и, подтянув к себе коленки, усаживается у открытого окна.
— Нафига? Спалишься! — предупреждает Анна, угощая Эмму сигаретой.
— А мне пофигу.
Анна щелкает зажигалкой и даёт Эмме прикурить. Затянувшись, та всё же украдкой выдыхает дым в классную комнату. Со второго этажа открывается вид на спортплощадку. Там, несмотря на перемену, мальчишки до сих пор ещё играют в футбол.