— Но зачем он это сделал? — Баффи в недоумении потерла лоб, стараясь осознать смысл происшедшего.
— Наш психолог уверен, что преступник питает к вам неукротимую ненависть. Все его действия направлены на то, чтобы причинить вам боль, уничтожить вас. Возможно, это ваш тайный поклонник, на которого вы, по несчастью, не обратили никакого внимания, или же человек, довольно хорошо вам известный. Пока можно сказать наверняка только одно — он наслаждается каждой минутой ваших страданий, и его психическое состояние весьма нестабильно. Он не хочет никакой огласки, но сам делает сообщения бульварной прессе.
Мелинда разговаривала с принцессой фон Арпсбург совершенно откровенно, надеясь, что тем самым не совершает ошибку. Человеческому терпению и выдержке есть предел. Где этот предел у принцессы?
Однако внешне Баффи казалась вполне спокойной.
Ей хотелось уехать домой. К чему теперь притворяться, будто на съемочной площадке идет обычный рабочий день?
Пока ассистентка искала шофера, Баффи смотрела на стены своей гримерной, увешанные десятками фотографий маленького Коуди. Неужели кто-то всерьез предполагал, что ее не волнует судьба любимого ребенка? Ведь именно он был для нее смыслом всей жизни!
Мелинда дала Баффи легкий просторный жакет с капюшоном, чтобы она хоть на время укрылась от любопытных взглядов.
Баффи вытерла слезы. Она так много и долго плакала, что слезы стерли весь грим. Баффи подошла к двери и распахнула ее.
Снаружи в скорбном оцепенении стояла вся съемочная группа. Все сейчас стыдились того, что лишь несколько минут назад сердились на слишком темпераментную актрису. Внезапно кто-то из светотехников, забравшись почти под самую крышу съемочного павильона, начал громко аплодировать, и один за другим все члены съемочной группы присоединились к нему, воздавая тем самым дань восхищения мужественной женщине, достойной глубокого сочувствия и уважения.
Собравшиеся расступились, когда Баффи медленно направлялась к выходу. Она не плакала. У нее не было больше слез.
Лейтенант Бэнкрофт сообщил Заку, что в создавшейся обстановке ему лучше вернуться в Нью-Йорк. Звонок преступника в редакцию таблоида убедил его в невиновности Зака. Лейтенант провел с бывшим мужем принцессы несколько дней и за это время проникся к нему симпатией. Собственно говоря, Бэнкрофту были симпатичны все участники этой трагедии, что с ним случалось очень редко. Он полагал, что Баффи — богатая, избалованная потаскушка, случайно выскочившая замуж за аристократа, а Тэйлон — высокомерный, одуревший от денег и власти гомосексуалист. Теперь, познакомившись с супругами поближе, Бэнкрофт восхищался обоими. Он повидал на своем веку немало людей, попавших в серьезную беду, и должен был признать, что чета фон Арпсбургов держалась с большим достоинством и завидной выдержкой.