— Ты забыла об оккупационных банках, где сосредоточены немалые капиталы, — осторожно напомнил Штольц.
— Кто будет заниматься этим?
— Майор Герфт. Твое дело — переправка ценностей за границу, в Цюрих.
— Через Базель?
— Это самый удобный маршрут, но советую тебе обдумать. Время есть, на подготовку даю полторы недели. Достаточно? Во время последней переправки ценностей погиб Винк. Поэтому я взял у тебя Гартмана.
— Он остается в моем подчинении?
— Во время подготовки — да, но, переправившись в Швейцарию, он уже не подчиняется тебе.
Миллер досадливо мотнула головой.
— Если с ним случится что-нибудь, кто будет нести ответственность?
— Не беспокойся, виновные всегда найдутся. Ты тут ни при чем, — заверил Штольц.
— Дай Бог. Чем занимается сейчас Гартман?
— Я дал ему неделю отдыха. Пока ты все подготовишь, он тебе не нужен. Да, Эльза, ты не интересуешься, где наш общий начальник?
— Наверное, повышен в звании, — высказала предположение Миллер. Впрочем, это ее не так уж и волновало. Ее непосредственным шефом был Штольц, и это Эльзу вполне устраивало.
— Его уже нет в живых, — услышала Эльза и вздрогнула от неожиданности, а штандартенфюрер продолжал: — Выполняя одну операцию, он не послушал рейхсфюрера Гиммлера и поступил по-своему. Операция провалилась. Утром его нашли мертвым в постели. Экспертиза установила, что он застрелился.
— Понятно, — протянула Эльза.
Штольц, как ни в чем ни бывало, перевел разговор на другую тему:
— Недавно я разговаривал с рейхсфюрером, он о тебе высокого мнения.
— Чем я заслужила такую честь?
— Рейсхфюрер не любит чистоплюев. Он считает, что офицер должен быть выше низменного чувства жалости… — заметив, что Миллер удивлена, Штольц закончил свою мысль: — Каждый человек, ликвидированный тобой, — самая лучшая аттестация.
— Но не может рейхсфюрер знать всех, к ликвидации кого я причастна, — осторожно поправила штандартенфюрера Эльза.
Он улыбнулся, снисходительно посмотрел на Миллер.
— Даже штурмбанфюрер Венкель есть в твоем личном деле.
— Откуда информация? — встрепенулась Эльза.
— От Замерна. Он — мои глаза и уши в твоем подразделении.
Миллер откинулась в кресле, прядь волос упала на ее красивый лоб, она нахмурилась.
— Значит, вы не верили мне?
— Я верю тебе, как никому другому, но я должен знать все, что происходит в моих подразделениях.
— И как вы расценили мой поступок с Венкелем?
— Его ликвидировали по моему приказу.
— Не может быть! — вырвался у Эльзы возглас.
— Правда, об этом знал только Замерн.
Тень растерянности мелькнула на лице Эльзы. Она с опаской смотрела на Штольца, затем резко спросила: