— Не расстраивайтесь, будет. Сейчас не начало войны, когда не знали, куда девать офицеров. Я рада за вас. Моя помощь тогда была для вас своего рода трамплином, не так ли, штурмбанфюрер, — напомнила Венкелю Миллер.
— Так точно, фрау гауптман, я благодарен Вам.
— Так вы говорите, что партизан стало больше? — перевела Эльза разговор в интересующее ее русло.
— Судите сами, если раньше в нашем районе действовало два партизанских отряда, то сейчас я затрудняюсь сказать точно, сколько их.
— Но ведь перед моим ранением дивизии, расположенные на отдыхе, двинулись на партизан. Неужели эти закаленные в боях части не справились с кучкой партизан?
— Партизаны ушли в глубь леса. Там преследовать их бесполезно. В течение двух недель дивизии блокировали лес, а потом были отправлены на фронт. Спустя некоторое время партизаны вернулись.
— Значит, отряд «Смерть фашизму» уничтожить не удалось? — стараясь скрыть волнение, спросила Эльза.
— К сожалению, нет. Но этот отряд — не самая большая неприятность. В моем районе появился конный партизанский отряд, которым командует капитан Петренко. Вот это — истинное несчастье.
— Почему?
— Петренко — опытный командир. В отряде железная дисциплина. Появляется он всегда там, где его совсем не ждут. Пленных не берут, полицаев и старост расстреливают на месте. Даже самые ярые враги Советской власти боятся идти в полицию. А нам, как всегда, оставляют очень мало солдат. Всех отправляют на фронт.
— Я не поняла, штурмбанфюрер, чем отличается этот партизанский отряд от других?
— Я же вам сказал — это не просто партизанский отряд, это — конный отряд. Помните, мы искали пропавший вороной табун?
— Не помню.
— Когда мы заняли город, нам сообщили, что на местном конном заводе до войны выращивались лошади редкой окраски, кроме того, они обладали высокими физическими качествами. Табун с этими лошадьми перед войной был на дальнем выгуле и на завод не вернулся. Наши поиски были безрезультатны. Табун исчез. И вот теперь он появился, партизаны капитана Петренко воюют с нами верхом на вороных лошадях.
— А кто такой этот капитан Петренко?
— Никто толком ничего не лает, до сих пор не удалось схватить ни одного человека из его отряда.
— А заслать своих агентов к нему вы не пробовали?
— Пробовали. Он не берет в свой отряд посторонних.
— Как же так? Он что, не несет потерь?
— Несет, но пополняется отряд проверенными людьми из других партизанских соединений.
— Да, трудно вам приходится.
— Трудно — не то слово. К примеру, агентура доносит, что отряд Петренко находится там-то, а ночью капитан объявляется в сорока километрах от этого места.