Сегодня на Шарон был обтягивающий белый топ, который вместе с длинными алыми бусами выгодно подчеркивал пышный бюст, и сливочные шорты. А еще алые босоножки из тонюсеньких полосок кожи и серебряная цепочка на левой щиколотке. Ухоженные каштановые волосы Шарон были собраны в высокий дерзкий хвост, который волнами спадал до середины спины.
— Привет, Рони. — Дорис недоуменно рассматривала нежданную гостью. Потом в ее глазах стал появляться нехороший блеск. — Я же сказала тебе, что занята.
— А что я? — Шарон грациозно обогнула Дорис и бросила сумочку на пуфик. — Я, может быть, пришла, чтобы помочь тебе, своей драгоценной подруге.
Неизвестно, в чем именно Шарон намеревалась помогать, судя по ее внешнему виду, разве что в показе какой-нибудь летней коллекции.
— Я тоже рада тебя видеть, — мрачно изрекла Дорис, закрывая дверь.
— Придумала. — Шарон ослепительно улыбалась. — А давай сделаем перерыв…
— Как будто ты работала.
— …и ты угостишь меня чашечкой чая, — закончила Шарон, не реагируя на язвительное замечание подруги.
Мысленно поздравив себя с окончанием уборки, Дорис еще раз смерила незваную гостью сумрачным взглядом и со вздохом отправилась на кухню.
— Тебе с земляникой и апельсином?
Кухня была погружена в мягкие тени яблоневых ветвей. Было жарко и почему-то пахло корицей.
— Пожалуй, да. — Шарон внимательно рассматривала прическу Дорис. — Ну и кто он? — без предисловий спросила она, усаживаясь на табурет и перекидывая ногу за ногу.
Руки Дорис замерли над баночкой с заваркой.
— Кто — он?
— Кто тот счастливчик, по которому ты куксишься?
— А тебе какое дело? — огрызнулась Дорис. Потом поняла, что выдает себя с головой, и попыталась смягчить. — А вообще-то с чего это ты взяла?
Шарон только ухмыльнулась.
— Во-первых, ты выглядишь очень ухоженной, чего, прямо скажем, я давненько за тобой не замечала.
— Но…
— Успокойся, подруга. Ухоженной — значит женственной, а не просто помытой и засунутой в деловой костюм. — Шарон встала, чтобы достать пепельницу. — А во-вторых, ты слегка зареванная и потерянная. И к тому же агрессивна гораздо больше обычного.
Она говорила так убедительно, что Дорис даже притормозила у зеркальной полочки, чтобы разглядеть следы легкой зареванности.
А потом вдруг ей нестерпимо захотелось рассказать о той удивительной встрече и о мужчине, от взгляда которого начинают пылать щеки. Ведь Шарон знает, что такое любовь, она должна ее понять. Хотя причем здесь любовь? Шарон просто не скрывает своего интереса к мужчинам и умеет общаться с ними. И откуда только выплыло это слишком громкое и слишком надежно запрятанное слово.