— Здравствуйте, — мягко сказала она. — А кто из вас, простите, Александр Борисович?
— Ого, Саня! — обрадовался Грязнов. — Не успел приехать, а уже такие успехи!
Он засмеялся и, подхватив Шилова под локоть, потянул в кабинет губернатора, предоставив Турецкому возможность действовать. И даже подмигнул поощрительно.
Александр Борисович подошел к женщине, снова севшей на свое место, и, опершись руками о ее стол, приветливо улыбнулся:
— Здравствуйте. Александр Борисович — это я, а как вас зовут?
— Лидия Ивановна. Очень приятно.
— А мне-то как приятно. — Турецкий вложил в эту фразу максимум эмоций. Она просто не могла не оценить его восторга. И чуть смущенно опустила глаза, но снова подняла их, лукаво улыбнувшись.
— Вам пришла телефонограмма из Москвы.
— Да-а? — удивился Турецкий. — По-моему, проще было позвонить?
Он достал свой мобильный телефон, взглянул на него и рассмеялся. Аппарат был выключен. Интересно, когда ж он успел это сделать?
— Вот, я записала для вас. — Лидия Ивановна протянула сложенный пополам лист бумаги.
— Я посмотрю?
— Разумеется, это же для вас.
На листке было написано округлым красивым почерком: «Дорогой Александр Борисович! Примите наши сердечные поздравления. Мы, ваши коллеги и помощники, всегда готовы плодотворно трудиться под вашим чутким руководством. Надеемся на скорую встречу в Москве».
Сказать, что Турецкий был озадачен, значит, ничего не сказать. Он вообще ничего не мог понять. Но вдруг вспомнил хитрую ухмылку Грязнова, уводящего Шилова в кабинет, и его поощряющее подмаргивание. Вспомнил и о странном звонке перед обедом и все понял. Славка нарочно помог ему наладить отношения с секретаршей. Ну, артист!
— Так вас, оказывается, можно поздравить, Александр Борисович? — Лидия Ивановна искренне улыбалась.
— Да, видите ли… э-э… Нет, речь идет не о дне рождения. Просто, как говорится, мне кое-что удалось. Знаете, что такое для следователя удача? Когда он успешно закрывает очередное нехорошее дело. Но я и не ожидал такой реакции от своих товарищей. Очень тронут. Давно звонили?
— Где-то с час назад.
— А-а, ну конечно… Скажите, Лидочка… можно я так буду вас звать?
— Пожалуйста, если хотите.
— Ну, раз уж друзья поздравили, по-моему, грех и самому забывать о таком случае, правда? А вы не составите мне компанию?
— Что, так сразу?
— Почему же сразу? Только когда вы освободитесь.
— Если вы серьезно, то… в семь часов.
— Лидочка, пусть это станет нашей с вами маленькой тайной, можно? Давайте посидим где-нибудь, где вы скажете. Я ведь совершенно не знаю вашего города. Я вам что-то расскажу и кое о чем спрошу вас, если не будете возражать. Но только строго между нами, идет?