К счастью, готовить для себя спальню ей не пришлось. Кто‑то уже позаботился о том, чтобы сделать комнату уютной. У стены стоял небольшой комод для одежды, а в углу — умывальник. На столике рядом с кроватью высился бронзовый подсвечник, возможно, забытая семейная реликвия. Окно, завешенное светло‑зелеными занавесками с красивыми розовыми цветами, выходило во внутренний сад. Комната, несмотря на малые размеры и скудность обстановки, была чистой и теплой, удобной для обитания. Единственное, чего не хватало, — ее сестра‑двойняшка.
Зато в комнате было кое‑что другое. Свернувшись клубком, в тазике для мытья лежал черный кот, тот самый, который наблюдал весь день за ее работой в коровнике. Его желтые глаза наблюдали за ней с томным интересом, в то время как пушистый хвост с кисточкой на конце слегка покачивался из стороны в сторону над кромкой тазика.
Шона попыталась подняться, но острая боль прострелила ей спину, вернув на место.
— Ты там не слишком залеживайся, Малыш, — проворчала она, обращаясь к животному. — Тебе придется убраться, как только я найду в себе силы умыться.
— Может быть, я помогу? — раздался из дверей знакомый голос.
— Уиллоу! — Шона резко села, и жгучая боль в спине заставила ее поморщиться. — Где ты была?
Белокурая сестра улыбнулась и присела рядом на край кровати.
— В детской. О, Шона, ребенок — это дар Божий! Все время улыбается. Он такой милый и очень похож на хозяина. Мягкие кудрявые волосики и длиннющие ресницы. Его зовут Эрик.
— А что англичанин? Хорошо с тобой обращается?
— Конечно. Его светлость — настоящий джентльмен. Мы даже вместе чай пили. Шона, ты должна увидеть, какие красивые у них чашки и блюдца! Подали вкуснейшие теплые булочки с малиновым джемом и маслом.
Если бы Шона не так устала, в животе у нее непременно заурчало бы.
Уиллоу опустила руку в карман передника и вынула оттуда салфетку, одну из тех, которые Шона уже видела в бельевой миссис Доэрти.
— Я не знала, пила ли ты уже чай, — сказала Уиллоу. — И приберегла для тебя булочку.
Шона улыбнулась и развернула салфетку. В ней лежала аппетитная коричневая булочка, разрезанная пополам и наполненная кремовым маслом и черным джемом.
— Спасибо, Уилл.
Шона откусила большой кусок, и все ее органы чувств тотчас оживились. Стоило солоновато‑сладкому вкусу наполнить ее рот, как ее тело стало пробуждаться от смертельной усталости.
— М‑м‑м, по крайней мере англичанишки умеют готовить. Вкуснее, чем у Ионы.
— Я бы дважды подумала, прежде чем сказать об этом Ионе, — усмехнулась Уиллоу.
Шона откусила еще кусок, вымазав верхнюю губу малиновым джемом, и, жуя, изучала взглядом сестру. На ней было красивое голубое платье и такой же чепец. Вокруг талии был повязан девственно‑белоснежный передник. Ни одна морщинка не портила безупречности ее наряда.