Шона повернулась в постели и удовлетворенно прижалась щекой к подушке.
На ее сонном лице промелькнула улыбка, когда мысли снова возвратились к англичанину — Коналлу. Он снился ей всю ночь. И хотя подробности ее снов испарились, она помнила, что этой ночью он заставил ее улыбаться.
Источником этой радости стала надежда.
Все началось прошлой ночью в спальне Коналла. Его отношение к ней изменилось. Он потеплел. Никак не меньше. Более того… он стал нежнее и мягче. Она никак не ожидала, что спасение Декстера произведет на Коналла такое впечатление. Ей было приятно сознавать, что он так любит животных. Но она представить себе не могла, что он проникнется к ней искренней симпатией.
Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, ее план женить его на себе был в конце концов не таким уж глупым, как она думала.
Одно его обещание позволить ей спать в детской вместе с сестрой делало ее счастливой. Еще Коналл хотел, чтобы Шона была рядом и работала с ним, как его настоящая ученица! Ее свобода и свобода Уиллоу снова казались в пределах досягаемости. Возможно, их крылья еще будут оставаться некоторое время сложенными, но дверь их клетки уже распахнулась.
Главное испытание еще было впереди. Ей удалось заставить Коналла потеплеть к ней. Но еще предстояло заставить полюбить ее. А это требовало по меньшей мере изменения в поведении. Если Коналл не мог желать такую женщину, какой она была, то она должна была стать такой, какую он желал.
Что это за женщина еще предстояло узнать наряду со многими другими вещами, касавшимися Коналла Макьюэна. В конце концов, это было не так уж неприятно. Англичанин оказался вовсе не таким заносчивым, каким показался ей. За внешней жесткостью и грозностью Шона разглядела другого человека и теперь хотела узнать его получше.
Она сонно открыла глаза… и резко села в постели. Солнце уже встало над горизонтом и сквозь розово‑зеленые занавески наполнило комнату светом. Никогда еще не спала она так долго утром. Шона быстро облачилась в свое новое голубое форменное платье, как смогла, застегнулась и торопливо зашнуровала башмаки. Схватив с ручки кресла фартук, выскочила из комнаты, устремившись прямиком в коровник.
Но когда прибежала туда, то обнаружила, что ее место занял кто‑то другой. На скамеечке рядом с козой Айви сидел Кирен, молодой парень, живший по соседству с «Майлс‑Энд». Он прилежно доил животное, в то время как Айви жевала подслащенный корм.
— Кирен, что ты собираешься делать? — спросила Шона.