– А что банки?
– Их терпению приходит конец. Еще два дня назад «Милитари финанс» предоставил «Маркосу» кредит, а уже сегодня решил его отозвать.
– А какова причина?
– Нашему отделу противодействия удалось сфабриковать документы, из которых следует, что вся собственность «Маркоса» на Зигфриде и Бургасе уже заложена банку «Лидерхаус». И это подействовало.
– Очень хорошо, Хаш, очень хорошо, – закивал Кауфман и, не в силах усидеть на месте, встал с кресла и заходил по кабинету. – Ну что же, теперь дело за этим парнем. Как его?..
– Холланд, сэр. Джек Холланд.
– Я уже вижу заголовки газет: «На продукцию из новых колоний наложен запрет», «Продукция «Маркоса» арестована» – или еще лучше: «Новые колонии в пятилетнем карантине!»
– Лучше в семилетнем, сэр.
– Да, Хаш, так действительно лучше. – И оба довольно засмеялись.
Квартирка Биркс оказалась не очень большой, однако в ней имелось все необходимое для нормальной жизни. Едва Джек переступил порог этого жилья, его спутница сбросила с себя всю одежду и, поймав озадаченный взгляд Джека, пояснила:
– После контакта со Зломином мне следует вымыться.
Биркс проскользнула в крохотную ванную и прикрыла за собой совершенно прозрачную стеклянную дверь. Под струями горячей воды изящное тело Биркс выглядело очень привлекательно, но Джек заставил себя не подсматривать и, поискав глазами зеркало, решил заняться собственной внешностью.
«Да, парень, выглядишь ты не очень, – покачал он головой. – Кровавая повязка, волосы всклокочены, одежда вконец испорчена».
Ожидая, пока освободится ванная, Джек стал рассматривать обстановку.
Полочка перед зеркалом была заставлена множеством флакончиков с духами, баночками с кремом и всякими другими мелочами, которыми женщины так любят захламлять свое жизненное пространство.
На стене на самом видном месте висела фотография смеющейся Биркс с огромной змеей на шее.
«Должно быть, это и есть ее удав», – вспомнил Джек и отодвинулся от кровати, под которой вполне могло скрываться это чудовище.
Шум воды в ванной комнате прекратился, и вскоре, шлепая по полу босыми ногами, появилась Биркс. Она по-прежнему была не одета, на ее лице блуждала невинная улыбка.
Джек успел рассмотреть цвет лака, которым были выкрашены зубы Биркс, – он был нежно-розовый.
– Ты уже посмотрел, как я живу?
– Я… Ты не могла бы одеться?
– А зачем? Я всегда так хожу, когда нет гостей.
– А я разве не гость?
– Я еще не решила, кто ты. – Биркс подошла к стенному шкафу и, открыв его, сняла с вешалки красный шелковый халат. Набросив его на плечи, она остановилась перед зеркалом и стала расправлять руками еще мокрые пряди волос.