В шкафах дел Канарейкина не оказалось.
Этого изобретателя Лена хорошо знала. Точнее, знакомство было шапочным, но ее отношение к Канарейкину самое благоприятное.
Петр Сергеевич, если являлся в те дни, когда работала Лена, обязательно приносил для нее цветочки или шоколадку, целовал руку и произносил комплименты. Зое Михайловне он тоже целовал ручку, но шоколадок не дарил.
Однако она никогда не ревновала, а с царственным благодушием наблюдала, как ее автор расшаркивается перед Леной.
Петр Сергеевич выдавал на-гора до сотни изобретений в год. Это был Кулибин наших дней. С той только разницей, что судьба Кулибина была тернистой, а канарейкинская — вполне счастливой.
Ящики стола Зои Михайловны оказались запертыми, что неприятно поразило Лену.
«Неужели она мне не доверяет? — думала она. — Что же мне теперь делать? Сказать Булкину?»
Она представила, как взбеленившийся начальник будет два часа брызгать слюной и ломать ящики стола Зои Михайловны.
Лена со вздохом достала большие жесткие скрепки и стала выпрямлять их, чтобы соорудить отмычку. Этому она научилась у собственного сына. Пару лет назад Петя пережил позорный период воровства газет и журналов из почтовых ящиков соседей. Когда его выследили, увидели убегающим и донесли Лене, она не поверила и решительно отвергла подозрения соседей. Но дома провела эксперимент. Закрыла дверцы платяного шкафа и притворилась, будто потеряла ключ.
— Да запросто, — ухмыльнулся Петя.
Достал две проволоки, одна — с крючком на конце, другая — просто изогнутая, и в три секунды открыл шкаф.
Лена не стала искать ремень, а так оттаскала сына за уши, что он стал похож на новорожденного слоненка. Потом она сходила на почту и оформила каждому из соседей полугодовую подписку на журнал «Крокодил».
Вечером с хныкающим сыном за руку Лена ходила по квартирам, извинялась и вручала квитанции.
— Почему «Крокодил»? — удивился тогда Володя.
— Чтобы развеселить, — отвечала Лена. — Вся моя зарплата ушла, не видать Петьке нового велосипеда.
В ящиках стола Зои Михайловны не было никаких посторонних вещей, кроме двух толстых заграничных каталогов, по которым тамошний народ выписывает одежду и товары домашнего обихода по почте.
«Неужели она до сих пор общается с Прокловым?» — удивилась Лена. Изобретателя Проклова, имевшего обширные родственные связи за границей, эксперты несколько раз уличали в том, что он приписывает себе открытия, о которых вычитал в иностранной прессе. Еще год назад было решено не принимать от него заявок.
Лена нашла объемистый том с изобретениями Канарейкина, вернулась за свой стол и принялась изучать документы.