Этого Белов опасался больше всего, и именно поэтому приезд Йорга Виллемса был подобен подарку судьбы — решительный и уверенный в себе курляндец за одни сутки добился от наёмников беспрекословного подчинения и возглавил оборону Аренсбурга в отсутствие тут ангарского наместника. А появившееся свободное время Сергей Бекасов, начальник эзельского арсенала, потратил на сооружение пороховой матрёшки, приводимой в действие тёрочным запалом. Несколько спичек помещались между двумя поверхностями-тёрками, и было достаточно лишь резко потянуть за шнур, чтобы они, воспламенившись, инициировали горение и взрыв пороховой смеси. Минусом этой конструкции было то, что шнур не мог быть слишком длинным, иначе он провисал и не давал возможности запалу резко пройти между тёрок и, соответственно, была вероятность несрабатывания заряда. Но в этом смысле ангарцам повезло — за выступом скальной породы был густой кустарник, в котором мог укрыться человек, тянущий шнур. В итоге заряд был прикопан у края дороги, чтобы взрыв был направленным — ударная волна отражалась от скальной породы, усиливая эффект поражения живой силы врага. Когда Брайан и Сергей маскировали заряд и шнур, Конрад был рядом. Он с радостным возбуждением давал свои комментарии предстоящему действу, понимая, что будет с солдатами противника.
— Шведы скоро будут здесь, герр Брайан! — Это вернулись разведчики, высланные навстречу врагу. — Их колонна растянулась, а впереди идёт небольшой авангард, два десятка солдат и офицер!
— Опасаются уже, значит. Это неплохо, — кивнул Белов. — Хорошо, Кнуд. Слезай с коня, дело есть для тебя.
Теперь у наместника было немного времени, и он решил допросить шведского офицера, которого пленил Конрад. Избитого солдата уже увезли в Аренсбург, офицер же был ещё нужен. Швед выглядел довольно странно для своего положения, за всё время он ни разу не выказал своих чувств, в отличие от чрезмерно слезливого рыжего юноши. Похоже, ему было безразлично своё положение. По крайней мере, его взгляд говорил об этом. Пленник отрешённо смотрел за деловито снующими эзельцами, сидя на траве.
— Такой, пожалуй, может и заартачиться. А ну как не заговорит? — кивнул на шведа Кузьмин.
— Заставим! — решительно сказал Белов. — Всё выложит.
Офицер, однако, и не думал запираться. Он, по-флегматичному неторопливо растягивая слова, отвечал на все вопросы дружинника-датчанина.
— Имя?
— Густав Эрик Ларссон, — отвечал пленник.
— Откуда шли? Эзель — конечный пункт вашего похода?
— Из Ревеля, — отвечал Густав. — После Эзеля большая часть отряда должна идти в Дерпт, пополнить его гарнизон. Возможно, на город скоро нападут русские, — добавил он.