Солдат убежал, а Максимилиан шёл прямо по гладким камням, которыми были выложены все улицы Афин, даже окраины.
Эта часть города не слишком плотно населена, рядом находился лес, в котором обитали дикие звери, да и та самая пещера, из которой полководец вышел, пользовалась дурной славой. Но как только царь наступил на брусчатку, горожане вмиг повылезали из своих домов и, раскрыв рот, наблюдали за странным шествием.
Но Максимилиан не обращал внимания на их взгляды, в них не было ничего осуждающего. И он знал, что афиняне любили своего царя и его жену, и они находились здесь не ради праздного любопытства, каждый из них сопереживал и сочувствовал. А ещё они боялись… боялись за жизнь этой странной женщины, завладевшей холодным сердцем греческого царя, и Максимилиан это чувствовал.
Со стороны, конечно, всё выглядело крайне плачевно. Платье Лины было всё пропитано кровью и кровавыми ошмётками спускалось со спины. Бесчувственная девушка лежала на руках своего мужа, и ничто не говорило о том, что она жива. Да и сам Максимилиан выглядел не лучшим образом, его кровавые следы, оставляемые с каждым шагом, явно говорили всем, что он серьёзно ранен и испытывает адскую боль.
— Максимилиан? Лина! — подбежал Юлиан, и тут же кинулся к полководцу.
— Возьми, — протянул он своему генералу жену. — Только осторожно. Уронишь, убью.
— Что случилось? — тихо спросил он, принимая из рук Максимилиана драгоценную ношу.
— Тебе лучше не знать этого, — ответил полководец, и Юлиан нервно сглотнул.
Он совершенно чётко помнил, что совсем недавно видел Лину рядом с комнатой Алкмены. Да и сам полководец находился в тронном зале, решал свои государственные дела… Что могло случиться за столь короткий срок? И что они делали за Акрополем? А то, что Лина была без чувств вся в крови, а полководец в очень плохом виде, и почему-то в боевых доспехах исполосованных как будто от когтей, ему очень не нравилось. Но спрашивать он, разумеется, ничего не стал.
Они молча дошли до дворца и под пристальными взглядами прислуги и солдат, повылазивших из казарм, скрылись за его дверьми.
— Юлиан, быстро найди лекаря с которым в последнее время Лина общалась, его имя Алей кажется.
— Да, Алей, — согласился он. — Я сейчас позову его.
Юлиан аккуратно положил Лину на кровать полководца и быстро убежал.
— Лина? — тихо позвал жену Максимилиан, как только они остались одни.
Он опустился на колени перед кроватью и коснулся рукой её нежной бледной щеки.
— Милая, открой глаза.
Но нет… она оставалась без чувств и Максимилиан зарычал от беспомощности. Афина сказала, что ей нужно время, чтобы прийти в себя… Но сколько?