— Что это? — хрипло прошептала Грейс.
— Акора. Заклятие мешает им лезть в воду. Пока вода спокойна, они нас не увидят и не услышат. Не волнуйся. Им не пережить восход солнца. До утра они останутся здесь, оцепеневшие от заклятия. — Он лег на спину и закрыл глаза.
А по другую сторону воды зеленые насекомые залезали на каменные скамьи, громоздились на столбы фонарей и прочесывали сорняки некогда идеальной лужайки. Они окружили озеро. Куда бы ни взглянула Грейс, везде виднелись длинные членистые лапки и сильные челюсти, перемалывающие попавшийся мусор, а также трепетные бледные крылышки.
Их было слишком много.
Она чувствовала себя опустошенной. Семь часов, проведенных в зоне, так измучили девушку, что внутри у нее ничего не осталось.
— Мы умрем здесь, — прошептала она.
— Нет.
— Они нас съедят, и я никогда больше не увижу маму.
Зачем продолжать борьбу? Ведь им никогда не добиться успеха. Впрочем, ей уже все равно.
Теплой рукой Наззар обнял ее и с непреодолимой силой осторожно прижал к груди. Он обхватил ее двумя руками, защищая и согревая озябшее тело своим теплом. Волосы Грейс щекотали ему щеку.
— Я не позволю тебе умереть, Грейс, — прошептал он. — Обещаю, что не дам тебе умереть.
Она неподвижно лежала у него на груди, уткнувшись лицом в шею, и слушала сильное и ровное биение его сердца. Он легонько коснулся губами ее щеки.
— Должно быть, я сошел с ума, — прошептал он и поцелуем коснулся губ девушки.
Сначала тихонько, потом все сильнее целовал ее, будто пытался вдохнуть в нее жизнь. Она оцепенела, но Наззар упорствовал, целовал страстно и жгуче. И прижимал к себе обеими руками. Все его сильное тело бережно баюкало ее, дабы не упустить, не дать погрузиться в полную апатию. Магия Наззара окутала их обоих. Он целовал ее вновь и вновь, удерживал и не давал уйти. Балансируя на грани между полным оцепенением и тягостным сознанием, Грейс неуверенно пошатнулась. Он вернул ее к жизни и ужасной действительности, куда ей не хотелось возвращаться.
Она задрожала. Закрыла глаза и позволила ему языком раздвинуть губы. Он вдыхал в нее жизнь, и она наконец оттаяла: хотела жить и выжить, чтобы вновь ощутить это. Она хотела Наззара.
Щеки Грейс стали мокрыми от слез.
Наззар оторвался от ее губ и крепко прижал к себе.
— Я так тебя хочу, — шепнул он, глядя зелеными глазами вдаль. — Но не могу сделать тебя своей. Значит, я воистину проклят.
Грейс долго лежала в его объятиях.
Угольно-черная ночь сменилась серым предрассветным полумраком. Грейс шевельнулась.
— Зачем ты это сделал? — тихо спросила она. — Почему ты стал ревенантом?