Люси задохнулась от такого бесстыдства:
— Ах ты наглый… Наглый… Наглец!.. Хам и наглец!
— О да, — сухо согласился он. — Хам и наглец. Полагаю, с этими чертами моего характера мы определились? Или ты впрямь думаешь, будто я поверю, что ты по чистой случайности стоишь у камина в таком месте, что твоя сорочка просвечивает насквозь?
Кровь бросилась в лицо Люси с такой силой, что оно наверняка запылало точно маков цвет, — убийственно в сочетании с темно-рыжими волосами. Впрочем, Люси было наплевать, за кого ее принял этот напыщенный ублюдок. Она сделала глубокий вдох, резким взмахом руки очертила в воздухе полукруг… и огонь в камине сам собой погас, погрузив комнату в кромешный мрак.
— Ну вот. Теперь тебе ничего не видно.
— А, так ты жаждешь побыть со мной в темноте? — проговорил эльф, смеясь, и шагнул ей навстречу.
— Не дождешься, твое остроухое высочество! — огрызнулась Люси. — Прочь с дороги, не то я вновь раздую угольки, но на сей раз в твоих подштанниках!
Эльф с минуту молчал, вероятно думая, как бы половчее пристроить собеседницу на вечное жительство в королевских темницах. Но потом, к изумлению Люси, откинул голову и от души расхохотался. Все еще смеясь, он отвесил девушке поклон и отступил от дверного проема.
— Как тебе будет угодно, моя госпожа, хоть ты и проявляешь такой живой интерес к моим… подштанникам. Однако в награду за мои труды скажи хотя бы, как тебя зовут.
Люси стремглав промчалась мимо эльфа и остановилась, только оказавшись в коридоре — в безопасности.
— Скажу, отчего нет! Мое имя Магда.
Рис а Гаранвин, принц верховного дома Благого Двора, не отрываясь смотрел вслед убегавшей от него по коридору девушке. Кровь, безусловно, людская. Быть может, с примесью незамысловатой магии. И однако же Рис не чуял в этой девушке ничего, что позволило бы ей так дерзко противостоять его чарам. Людей влечет к эльфам, как драконов к золоту и драгоценностям — безудержно и неукротимо.
Однако эта девчонка презрела знаки его внимания, даже когда Рис приоткрылся ей и вплел в свой голос немного чар. Ей надлежало пасть на колени и униженно молить, чтобы он соизволил ее коснуться. Странно, но эта мысль вызвала у Риса смутное отвращение. Девушка была хороша собой и полуодета, но отчего-то не пробудила в нем соблазн. Скорее необъяснимую нежность, что навело Риса на другую мысль — не была ли здесь пущена в ход некая, прежде ему не встречавшаяся разновидность волшбы?
Топот ног прервал размышления, и Рис глубоко вздохнул, отгоняя прочь все мысли о нахальной Магде. Может, он разыщет ее завтра. Или же потребует ее в подарок у хозяина дома. Входя в свои покои и прикрывая за собой дверь, Рис улыбался.