К середине двухтысячных жизнь страны и его самого обрела понятные устойчивые векторы развития. Юрий Петрович становился все более востребован, что приносило ему профессиональное удовлетворение и доходы, о которых он раньше и мечтать не мог. Впрочем, и его работодатели поднимались вверх на нефтяных дрожжах с еще более пугающей скоростью. Он был в отличной физической форме, и это вместе с возрастающими возможностями позволяло при желании держать около себя практически любую женщину, у которой хватало наглости, привлекательности или упорства задержать на себе его взгляд на время, достаточное для принятия решения. Как и всякий большой мастер, Юрий Петрович мечтал об ученике, который сможет продолжить его дело. Конечно, и мастеров и учеников мастеров и просто болтунов вокруг хватало, но хотелось своего. Кому можно было рассказать самое сокровенное, который бы не осудил за то, за что сам себя осуждал. Такого, каким мог бы быть сын, если бы жизнь сложилась по-другому, и он не стал юристом в известной американской юридической фирме.
Такого, каким обещал стать случайно встреченный в лобби лондонской гостиницы Константин. Они познакомились, когда Юрий Петрович уже отчаялся найти такого Константина, если вообще корректно применить к Юрию Петровичу такое понятие, как отчаяние. Поэтому он проверял и прощупывал его больше года прежде, чем доверить что-нибудь серьезное. Они познакомились весной две тысячи девятого, в конце лета Костя организовал первую совместную компанию, в конце того же года они стали партнерами в интернет-агентстве, но то, что для Кости было новым захватывающим приключением, для Юрия Петровича являлось необходимой процедурой проверки. Первое самостоятельное задание Костя получил только весной следующего две тысячи десятого года, когда в определенных кругах слово кризис неприлично уже было произносить. Он быстро осваивался в новом для себя пространстве и быстро матерел. В этом смысле Юрий Петрович одобрительно оценивал его отношения с Лизой и даже помог, спровоцировав в СМИ дискуссию относительно сексуальной ориентации ее бывшего мужа. Муж уехал за границу, ранние договоренности исчезли без следа, и Лиза стала свободной женщиной без обязательств. Юрию Петровичу по-человечески приятно было помочь своему юному другу, однако, как и в прочих начинаниях, в этом также присутствовал некий проверочный элемент – как молодой Константин справится с новой для себя ситуацией, когда любимая подруга захочет привести отношения с Костей в более формальное состояние. Не то чтобы Костино решение, например, жениться на Лизе в этом случае сильно расстроило Юрия Петровича – чего бы, в конце концов, и не жениться, коли все этому способствует, нет, скорее Юрия Петровича обрадовало бы решение не жениться. В глазах Юрия Петровича такое решение говорило бы о том, что Костя прошел еще один сложный уровень в игре под названием «это моя жизнь, и в ней я принимаю решения».