В Нью-Хэмпширском университете шла ожесточенная борьба за лидерство, а Джек нес дополнительное бремя — он писал. Каждый вечер он тратил на это не меньше часа. Это было его рутиной. А субботние посиделки — необходимым лечением. На них Джек давал выход энергии, которая иначе могла бы накапливаться до тех пор, пока он не взорвался бы.
Заканчивая диплом, он получил работу в Стовингтоне, главным образом благодаря своим рассказам — к тому времени было опубликовано уже четыре, один — в «Эсквайре». Венди достаточно ясно помнила тот день — на то, чтобы забыть, трех лет мало. Она чуть не выбросила письмо, решив, что это — очередное предложение подписки. Но, вскрыв конверт, обнаружила внутри письмо, извещающее, что «Эсквайр» в начале следующего года хотел бы использовать рассказ Джека «Что касается черных дыр». Они заплатят девятьсот долларов не за публикацию, а за согласие. Почти половину того, что она зарабатывала за год, перепечатывая разные бумажки, и Венди полетела к телефону, оставив Дэнни, комично таращившего глазенки ей вслед, сидеть в высоком стульчике с перемазанной пюре из говядины с горохом рожицей.
Через сорок пять минут из университета прибыл Джек, «бьюик» оседал под тяжестью семи приятелей и бочонка пива. После церемониального тоста (Венди тоже пропустила стаканчик, хотя обычно была равнодушна к пиву) Джек подписал соглашение, положил в конверт с обратным адресом и отправился бросить его в ящик в конце квартала. Когда он вернулся, то, остановившись в дверях, с серьезным видом произнес: «Вени, види, вици». Раздались приветственные крики и аплодисменты. К одиннадцати вечера бочонок опустел, и тогда Джек и те двое, что все еще были транспортабельны, отправились по барам.
Внизу, в холле, Венди отошла с ним в сторонку. Те двое уже вышли и сидели в машине, пьяными голосами распевая нью-хэмпширский боевой гимн. Джек, стоя на одном колене, угрюмо возился со шнурками мокасин.
— Джек, — сказала она. — Не надо. Ты даже шнурки завязать не можешь, что уж говорить про машину.
Он поднялся и спокойно положил ей руки на плечи:
— Сегодня вечером я луну с неба могу достать, если захочу!
— Нет, — сказала она. — Нет, ни за какие рассказы в «Эсквайре» на свете!
— Вернусь не поздно.
Но вернулся он только в четыре утра; спотыкаясь и бормоча, поднялся по лестнице и, ввалившись в комнату, разбудил Дэнни. Попытавшись успокоить малыша, он уронил его на пол. Венди вылетела как сумасшедшая, первым делом подумав о том, что скажет ее мамочка, если увидит синяк, а уж потом про все остальное, — Господи, помоги, Господи, помоги нам обоим, — и, подхватив Дэнни, уселась с ним в качалку, убаюкала. Почти все пять часов, пока Джека не было, она думала в основном о своей матери и ее пророчестве, что из Джека никогда ничего не выйдет.