В этом черном столетии, куда она попала, не было даже времен года. Тут никогда не было по-настоящему тепло или по-настоящему холодно. Не было осени, чтобы собирать урожай, и не было весны, чтобы сеять. Земля не родила, и поэтому повсюду царил голод. В лесу принцесса начала искать занятие для себя одной, чтобы обрести свой путь. Неподалеку от временного лагеря она нашла место, где небольшой ручей водопадом устремлялся вниз с обрыва высотой в человеческий рост, образовывая внизу небольшое озерцо. Здесь она могла вымыть голову, остудить тело прохладной водой и постирать одежду. Все это не интересовало мужчин. Брунии же такие действия придавали приятную уверенность в том, что она по-прежнему женщина. Забираясь в озеро, она закрывала глаза, чувствуя, как вода стекает по ее спине.
Треснула какая-то ветка. Кто станет придавать значение такому звуку в лесу? Однако это был необычный лес. В мире, где почти не было животных, ветки сами собой не трещали.
Выглянув из-под обрыва, Бруния потянулась за мечом, который всегда брала с собой.
У дерева с расслабленным видом стоял Кальдер.
– Чего тебе? – спросила она.
Кальдер молчал, не отводя взгляда от ее обнаженного тела. Кожа Брунии покрылась мурашками, но не из-за холодной воды. Она не знала, что делать, и поплыла к берегу.
– Отвернись, – потребовала принцесса. – Я хочу выйти из воды.
Кальдер мягко улыбнулся, но вместо того, чтобы отвернуться, направился к ней, поспешно снимая по дороге рубашку. Бруния с удивлением отметила, что его тело покрыто множеством шрамов. Затем повстанец снял штаны и ботинки и бросил их на землю. Оставшись голым, он молча подошел к Брунии. Двигался он медленно, так что у нее было время сравнить реальность со своими страстными фантазиями.
Бруния могла бы остаться в воде. Она могла бы прогнать Кальдера. Могла бы одеться в озере – так она промокла бы, но, по крайней мере, Кальдер не увидел бы то, чего ему видеть не положено.
Вместо этого принцесса вышла из воды, медленно, не торопясь и не стесняясь. Она взяла платье и, не прикрываясь, выпрямилась. Столь же спокойно, как раздевался Кальдер, она оделась, наслаждаясь его жадным и властным взглядом.
В этот момент Бруния ощутила власть. И этой ночью она впервые думала о Кальдере, когда ее рука коснулась лона.
Несмотря ни на что, Видящая была недовольна. Планам нибелунгов угрожала опасность, мир не полностью погрузился во тьму, которой противостояли три искры, три души, объятые стремлением к борьбе. И все же она была недовольна.
В этом королевстве сама земля высасывала из людей отвагу и решимость. Зигфинн и Бруния провели с повстанцами уже несколько недель, но так и не придумали ничего конкретного. Вместо этого они предавались утехам плоти, говорили о том, чего уже не было, и надеялись на судьбу, которая как-нибудь образуется сама собой.