Сестры не знали, что их враги — Валя и белесый Эдуард — час назад направились в тот же самый лес, чтобы пострелять из лука на поляне.
После того, как испуганный ласковыми словами Лены Эдуард позорно сбежал, Валя стал относиться с подчеркнутым пренебрежением к своему бывшему союзнику. Он не мог простить провала блестяще задуманной операции этому белесому трусу, упавшему и расцарапавшему себе лицо при первых звуках Лениного голоса, забывшему обо всем на свете и даже бросившему на произвол судьбы его, Валю Землянова.
Единственное, что немного утешало Валю, — это были царапины на лице, со следами которых до сих пор ходил Эдуард, а также разорванные штаны, за которые Эдуард три дня отсидел дома и не выходил никуда, кроме школы.
— Пойми, несчастный Кондитер, что она обращалась не к тебе, а к своему поросенку, — укорял Эдуарда Валя, когда они наконец встретились после этого печального происшествия. — Она тебя даже не видела, а звала поросенка!
— Как так не видела? — оправдывался белесый предатель. — Как это не видела! Она же ясно сказала: «Эдуард, иди сюда, я почешу тебе за ушами!» А в руках у нее была еще бо́льшая палка, чем у меня. Не видела, а звала меня по имени? При чем здесь этот паршивый поросенок?
— А при том, что его зовут Эдуардом.
— Эдуардом зовут меня, а не какого-то поросенка!
— Подумаешь, какой монополист! Что же, кроме тебя, никого не могут звать Эдуардом? Так, что ли? Эдуард это любимое имя английских королей. Короли вообще носят необычные и однообразные имена. Вот во Франции одних Людовиков было восемнадцать штук, а Эдуардов в Англии — семь. Эти девочки назвали так своего поросенка, — что ты им сделаешь?
— Так, значит, они назвали моим именем своего поросенка? — растерянно сказал Эдуард. — Ну, я им этого не прощу, я отомщу им!
— Уже отомстил тогда в кустах, хватит! — пренебрежительно бросил Валя. — Зачем им твое имя — имя труса? Они назвали поросенка именем английского короля — это куда интересней! — окончательно добил он своего уничтоженного собеседника.
Однако через несколько дней все это было забыто. Правда, Валя не скрывал некоторого пренебрежения к Эдуарду, но встречался с ним, как и раньше, и они попрежнему проводили много времени вместе. Эдуард чувствовал себя виноватым и изо всех сил старался завоевать уважение своего ленинградского товарища. Он даже подарил ему свой новый лук, из которого можно было стрелять ворон, когда не было патронов к мелкокалиберной винтовке.
Теперь согласие было восстановлено, и товарищи по молчаливому уговору избегали неприятных воспоминаний о сестрах Горских. Вместо этого они усиленно учились стрелять из лука, решив достигнуть такого же мастерства, каким обладал Робин Гуд. Здешний лес был ничуть не хуже Шервудского, а большой дуб на поляне служил еще лучшей целью, чем шериф и монахи, с которыми воевал отважный английский стрелок в тринадцатом веке.