— А, привет, Бетси. Как поживаешь и все такое?
— Ты попал в аварию? — Бетси распахнула дверцу и поспешила к нему. А он блаженно улыбался ее ребенку и покачивался, как неопытный боксер после тяжелого боя с чемпионом.
— Я не… нет. Я иду пешком.
— У тебя рука в крови и лицо разбито. И брюки порваны на колене.
— Да ты что? — Шон опустил взгляд, увидел прореху и голую грязную коленку. — Ну, надо же, черт побери. — Он вспомнил о детях. — Прошу прощения.
Бетси, вглядевшись и принюхавшись, уже поняла, в чем дело.
— Шон Галлахер, ты пьян.
— Я… допустим, немного. Они вместе ходили в школу, поэтому он дружески похлопал ее по плечу. — Бетси, у тебя прелестные детки, но твоя старшенькая пытается придушить братика, и у нее это здорово получается.
Бетси оглянулась, резко что-то сказала, и дети тут же отпрянули друг от друга.
— Моя мама тоже так умела, — восхитился Шон. — От одного ее взгляда, бывало, кровь стыла в жилах. Ну, мне пора на работу.
— С ума сошел? Залезай в машину, я отвезу тебя домой.
— Спасибо, но я должен быть на работе.
Бетси закатила глаза, распахнула заднюю дверцу.
— Все равно залезай. Я тебя довезу. — А там уж Галлахеры сами разберутся, мысленно добавила она.
— Спасибо, Бетси. Ты такая добрая.
Пьяный мистер Галлахер произвел на детей столь неизгладимое впечатление, что они вели себя как шелковые, пока их мамочка не высадила его за пабом.
Шон бодро помахал им на прощание, открыл дверь в кухню, споткнулся на пороге и, поскольку проблемы с равновесием продолжались, чуть снова не поцеловался с полом. Шон ухватился за край рабочего стола, повис на нем и стал ждать, когда кухня перестанет вращаться. Чудо наконец свершилось, и он с осторожностью добрался до буфета, чтобы достать сковороду и кастрюлю.
Шон качался перед раскрытым холодильником, пытаясь понять, что, черт побери, делать с его содержимым, когда вошла Дарси. С пылающим взором.
— Ты опоздал почти на час. В постельке прохлаждался? Забыл, что вот-вот приедут два автобуса, набитые туристами, а нам нечего воткнуть в них, кроме пива, орешков и чипсов.
— Щщас, разберемся.
— И что, хотелось бы знать, поставить в меню как блюдо дня, если ты… — Дарси осеклась и пригляделась. Глаза Шона бессмысленно таращились на нее. — Ты только посмотри на себя! Грязный, оборванный, весь в крови… Ты пьян!
— Ага. — Шон обернулся и одарил сестру обезоруживающей пьяной улыбкой. — Я выпил.
— Идиот, сядь, не то упадешь.
— Я могу стоять. Я могу испечь рыбные пироги… наверное.
— Верю. — Дарси подтащила Шона к столу и пихнула на стул. Осмотрела его руку, поняла, что видела и похуже. — Сиди и не двигайся, — приказала она и отправилась за Эйданом.