Татьяна вышла из терминала и, не оглядываясь по сторонам, сразу пошла к выходу абсолютно уверенная, что тот, кто ее встречает, сам к ней подойдет. Есть такая категория известных людей, которые умеют скидывать пальто или шубу не глядя назад. Они точно знают, что кто-то из стоящих за их спиной непременно ее подхватит. Умение не оборачиваться назад — отличительный знак «звездности». Я достал телефон и позвонил Артуру.
— Она прилетела, — коротко доложил я.
— Очень хорошо, — также коротко ответил он. — Вези ее в отель и не звони мне больше, пока вы не будете в «Дорчестере».
— Хорошо. — Я убрал телефон и быстро догнал нашу гостью, которая остановилась перед выходом и с кем-то уже разговаривала по телефону. Я деликатно подождал, когда она закончит разговор, и только потом подошел к ней.
— Госпожа Негачкова? — Я знал, что она не взяла фамилию мужа.
Она обернулась. Господи, какие у нее были синие глаза! Я даже подумал, что это линзы. И только потом вспомнил, что это ее настоящие глаза — они всегда были такими. Актриса была по-прежнему красива. Очень красива.
— Да, — сдержанно и с достоинством кивнула она, как и подобает королеве. Она и была королевой, по крайне мере играла эту роль в трех или четырех фильмах. С таким породистым лицом и гордой осанкой, с таким неповторимым голосом и такими манерами она была очень органична в роли королевы.
Татьяна была в сером костюме и держала в руках сумочку от Шанель. Если бы Артур мне этого не сказал, я все равно ее узнал бы. Существуют женщины, на которых вы западаете в молодости. Все мужчины проходят через такой период юношеской мастурбации, встречаясь в мечтах с женщинами, которые им нравились. Вот такой недоступной женщиной для меня была Татьяна Негачкова. Теперь можете себе представить, что я почувствовал, когда увидел ее рядом с собой. Актриса молча смотрела на меня, ожидая, когда я, наконец, заговорю.
— Нас ждет машина, — сказал я, — она на стоянке, недалеко от аэропорта.
— Пойдемте, — кивнула Негачкова.
Когда мы садились в машину, я почувствовал легкий запах ее парфюма. Она уселась на заднее сиденье, и я ничего не сказал. Очевидно, актриса приняла меня за водителя или обычную «шестерку», посланную встретить ее в аэропорту. И мне не нужно было ее разубеждать. Я осторожно выехал со стоянки.
— Можно включить кондиционер? — спросил я у моей пассажирки.
— Нет, — быстро ответила она, — я не люблю кондиционеры. Если мне будет жарко, я лучше открою окно.
Что я должен был сказать в этот момент? Сообщить ей, что Артур не случайно вспомнил о тонированных стеклах моей машины, чтобы никто ее не увидел? Я промолчал. И возможно, этим допустил небольшую ошибку, которая затем привела к большой катастрофе. А возможно, все было предрешено и эта деталь только вписалась в общую картину большой беды.