Он обещал зайти к ней в пять часов того же дня. «Я была счастлива и трепетала от радости, как брошенная собачка, отыскавшая, наконец, себе господина», – вспоминала Фанни.
Из донесения агента, наблюдавшего за квартирой № 3 дома Жербина на Михайловской площади:
«В доме известно, что Блэкфорд ушла с великим князем Николаем Константиновичем и что Его Высочество бывает у нее постоянно».
Что-то заставило Фанни по-иному отнестись к событию прошедшей ночи, к этой начавшейся связи, в чем ничего нового для нее, имевшей дело со многими мужчинами, казалось бы, и не было. Она распорядилась, чтобы купили провизии и приготовили хороший обед. Сама же никуда не собралась, а в каком-то забытье ходила меж высоких окон, поглядывая на площадь. Так шел за часом час. Когда же Мабель приехала ее проведать, Фанни слушала последние новости рассеянно и, боясь, что подруга засидится, все жаловалась на головную боль.
В пять часов Николай, как обещал, появился.
– Собирайся, сейчас мы поедем ко мне в Мраморный, – сказал он таким тоном, что возражать было бесполезно.
Фанни опасалась ненароком встретиться с кем-нибудь из семейства своего сиятельного знакомого. Но Николай заверил ее, что в Мраморном он живет в своей квартире с отдельным входом.
...Вот он, знаменитый Мраморный дворец, который Фанни показывали как достопримечательность Петербурга, она видела его лишь из окон экипажа. Теперь ей предстояло заглянуть вовнутрь этой гигантской шкатулки с драгоценностями. И она не устояла перед искушением побродить по его залам, тем более, что слуга Николая доложил ему, что Их Высочество великий князь Константин Николаевич отбыли в инспекционную поездку.
Пройдя сквозь незаметную дверь, которая соединяла квартиру Николая с апартаментами его отца, Фанни не могла прийти в себя от изумления. Коридоры, увешанные картинами и с мраморными изваяниями вдоль стен, были такой ширины, что в них можно было устраивать танцы.
– Моя прабабка подарила этот дворец своему внуку Константину, – рассказывал Николай. – Он палил в этих коридорах из пушек, конечно, холостыми.
– Крези, – вполголоса произнесла Фанни.
– Да уж, он был большой чудак. Ты представляешь, какой дым и грохот стояли тут? Маленькая жена князя, говорят, пряталась от страха в мраморные вазы. Когда прабабка узнала об этих маневрах, она отняла у внука дворец, но потом, правда, поостынув, вернула. А! – вот она и сама.
Сквозь широко распахнутые белые с позолотой двери Николай и Фанни вошли в зал, где на самом видном месте красовался портрет Екатерины Великой.
– О! – в восхищении остановившись перед ним, произнесла Фании. – Настоящая императрица твоя прабабушка: какой у нее взгляд! Меня мороз дерет по коже. Она смотрит с такой ласковой улыбкой, а сама, побьюсь об заклад, думает: ну и простушку же подцепил где-то мой правнук. Верно, Ваше Императорское Высочество?