— Вот это коллекция! Отцовские?
— Да, — отрезала Мэндж. Она не собиралась говорить с Джеймсом об отце. Но тот по своему обыкновению не мог удержаться от комментария.
— Очень типично для твоего папочки — каждая вещь на своем месте. Все аккуратненько, все в порядке, как и во всей его жизни. Если что-то не укладывалось в готовую ячейку, это уже не годилось, было не нужно.
— Не смей так говорить! — возразила Мэндж, прекрасно поняв намек. Но она не могла не признать — это была правда.
— Да ну? Перестань! — Джеймс бросил на нее иронический взгляд. — Он и к тебе относился, как к своим инструментам.
— Вранье! Отец любил меня! — крикнула она.
— Конечно, любил. Но это не мешало ему держать тебя взаперти и требовать, чтобы он всегда знал, где ты и что делаешь. Потому-то я и не пришелся ему по душе. Боялся, что я заберу тебя, переделаю на свой лад, и тогда уже тебе не найдется места в его упорядоченной схеме жизни.
Мэндж поджала губы.
— Нельзя винить отца в желании защитить свою дочь.
— Можно, если это мешает дочери наладить личную жизнь, — сказал Джеймс и с показной деловитостью занялся бойлером.
— Ты бы вряд ли так считал, если бы у тебя была своя дочь, — буркнула Мэндж. — А впрочем, нет. Ты бы ей позволял делать что угодно, лишь бы она не посягала на твою свободу.
— Именно поэтому я и не собираюсь заводить детей, — отозвался Джеймс. — Никогда не хотел связывать себя женой и детьми. Но если бы они у меня были, я бы не нянчился с ними, как твой отец. Подобное отношение ведет либо к подавлению личности, как произошло с тобой, либо к полной разнузданности и безответственности, чему пример — твой милый братец.
Мэндж в сердцах стукнула ладонью по столу.
— Меня никто не подавлял! — крикнула она.
— Нет, тебя всегда что-то сдерживает, — спокойно возразил Джеймс.
Десять лет назад он говорил ей то же самое.
В тот летний день они сидели в лесу у ручья. Это была их вторая встреча после поездки к морю. Мэндж не видела Джеймса уже три дня и решила, что наскучила ему. Поразвлекся немного, прокатил девчонку — и хватит. Тут вдруг явился Джеймс и пригласил ее на прогулку. Неожиданно для себя она согласилась. Так они оказались у ручья. Джеймс по своему обыкновению трепался, Мэндж болтала ногами в холодной воде, не переставая беспокоиться о том, что последует дальше.
— Ты такая напряженная! — сказал вдруг Джеймс. Он погладил ее по волосам и притянул к себе. — Ты что, боишься меня, малышка? — Она покачала головой, не смея поднять глаз. — Так что же тебя тогда сдерживает?
— Ничего. — И она взглянула на него.