— Обычно он снимает сам, — ответила она. — У него довольно большой опыт фотографа, впрочем, и актерский тоже.
— А сейчас он работает? — поинтересовалась я.
— В общем-то нет. Мать прислала ему денег, и он снова уехал в Нью-Йорк поискать какие-нибудь возможности для себя, — голос Мелани едва заметно упал. — Убедившись в ее лояльности к мужу, я ожидала, что она скажет какие-нибудь обнадеживающие слова по поводу его поездки, но этого не произошло.
— В чем же дело, Мелани? — спросила я.
— Дело не в нашем браке, — в ее голосе впервые послышались жалобные нотки. — Дело в его матери. Она продолжает посылать ему деньги. Каждый раз, когда он готов осесть здесь вместе с нами или держится за одну работу, она присылает ему чек, и он исчезает. Она не может отказать ему. Если бы она перестала давать ему деньги, то все пришло бы в порядок.
— А что если она никогда не перестанет? — спросила я.
— Тогда Шону придется измениться. Я заставлю его понять, какую боль он нам причиняет, — на ее темных ресницах появились слезы. — Ему придется отказываться, когда она будет присылать ему деньги.
— Судя по вашему рассказу, Мелани, это представляется не слишком реальным.
Ее голос повысился и стал более решительным.
— Я не позволю ей разрушить наш брак. Шон должен измениться!
Мелани нашла особенно большой лист и следующие несколько шагов подталкивала его ногой, наблюдая, как он постепенно распадается на части.
— Что-нибудь еще? — спросила я, выждав несколько секунд.
— Он много раз бывал в Нью-Йорке, — тон Мелани снова стал спокойным и деловитым. — Он с кем-то встречается там.
— Другая женщина? — Отвернувшись, Мелани кивнула.
— Как долго это продолжается?
— Это началось во время моей первой беременности. Я почти не винила его. Я была так больна и несчастна, а он был далеко.
Как ни поразительно, но Мелани возлагала на себя вину за неверность Шона, а также груз ответственности за него и детей, пока он беззаботно пробовал приложить свои таланты в разных местах. Я спросила ее, не приходила ли ей в голову мысль о разводе.
— В сущности, один раз мы жили раздельно. Глупо так говорить, поскольку из-за его отъездов мы разделены почти постоянно, но однажды я сказала, что хочу на время расстаться с ним — в основном ради того, чтобы преподать ему урок, и почти полгода мы действительно жили порознь. Он по-прежнему звонил мне, а я посылала ему деньги, когда возникала необходимость, но большую часть времени мы были каждый сам по себе. Я даже встречалась с двумя другими мужчинами.
Казалось, Мелани была удивлена тем, что другие мужчины могли заинтересоваться ею.