— Когда мы едем? — тихо спросила Орва.
— Пока не знаю. Я с сэром Уильямом через несколько дней отправляюсь в Виндзор. Сейчас придворные очень заняты, но если повезет, я поговорю с самим королем. И постараюсь сделать мудрый выбор. А пока что, Орва, держитесь рядом с коттеджем. Нежелательно, чтобы графиня и Сисели снова увиделись. Ты меня поняла? — многозначительно спросил граф.
Орва кивнула:
— Я поберегу маленькую госпожу, милорд.
— Я когда-нибудь увижу тебя снова, папа?
— Разумеется, куколка! К сожалению, твоя мачеха не желает поделиться с тобой своим поразительным умением ведения домашнего хозяйства. А ты должна овладеть этим умением, чтобы управлять собственным домом. Большинство девочек твоего возраста воспитываются в приемных семьях. Не ты первая, не ты последняя, Сисели. А пока я буду в Виндзоре, Орва сошьет тебе несколько красивых платьев из тканей, которые возьмет в кладовой. Ты будешь самой красивой юной леди в любом доме, где станешь жить.
Роберт нагнулся и поцеловал дочь в щеку, стараясь не задеть синяка.
— А теперь я должен вернуться домой. В следующий приезд я сообщу, куда ты отправишься.
— Иди в коттедж, дитя мое, — велела Орва. — Мне нужно поговорить с твоим папой.
Сисели немедленно повиновалась.
— Отослали бы вы ее из дома, если бы не этот случай? — напрямик спросила Орва.
— Не знаю, — так же откровенно ответил Роберт. — Она должна получить знания и умения, которые может дать ей только знатная леди. Донна Клара призналась, что моя жена просила помочь ей отравить Сисели. Думаю, отослав девочку, я сохраню ей жизнь. Не позволяй Сисели есть то, что не приготовила своими руками. Ты все поняла?
Орва кивнула, неодобрительно поджав губы.
— Я слышала, эти итальянцы привыкли устранять врагов ядами, — заметила она.
Граф вздохнул и пожал плечами:
— Что еще я могу сделать?
— Найти нам хороший дом, милорд, — ответила Орва. — А когда придет время, дать моей госпоже доброго мужа.
— Обязательно, — пообещал граф.
В Виндзоре кузен, как обещал, сумел представить его королю. Но того больше интересовала подготовка к войне, чем судьба дочери какого-то графа. Однако Генриха нельзя было назвать человеком бессердечным. Видя разочарованное лицо графа, он сказал:
— К сожалению, я не смогу выполнить подобную просьбу, но отошлю вас к своей добрейшей и любимой всеми матушке, королеве Жанне, с просьбой помочь вам.
Обрадованный граф низко поклонился и поблагодарил короля, который велел слуге проводить гостя к королеве и немедленно забыл о посетителе.
Приемная вдовствующей королевы была наполнена просителями. Лорду Боуэну пришлось подождать, однако королевский слуга не ушел и, представив графа королеве, изложил его просьбу.