— В самом деле? И как же вы ухаживали бы за мной под носом Гордонов? — язвительно осведомилась Сисели.
— Прокрался бы ночью в вашу спальню, мадам. А когда вы запротестовали бы против такой дерзости, улестил сладкими поцелуями и пылкими ласками, пока не согласились бы стать моей женой. Я заставил бы вас влюбиться в меня, и ни Гордоны, ни король не помешали бы нашей свадьбе.
— Йен любил меня, — печально ответила Сисели. — Любил настолько, чтобы выстоять против гнева короля. Это стоило ему моего приданого, но он все равно любил меня.
Откровенные слова Кира Дугласа вызвали волну жара, прихлынувшую к телу. Ребенок беспокойно зашевелился в чреве. Кажется, она покраснела? Трудно сказать, потому что она вся горит и не смеет прижать ладони к щекам, чтобы не дать понять Киру, как повлияли на нее его слова. Пусть считает, что она разгневана такими речами!
— Любил, — согласился Кир. — На границе только и говорили о том, как Дуглас из Гленгорма потерял разум из-за хорошенькой англичанки.
Но к его удивлению, Сисели отплатила той же монетой.
— Вам так нравится издеваться надо мной, милорд? С какой целью, скажите, ради Бога? — мило улыбаясь, спросила она. — Уверена, что у вас имеются куда более срочные дела. Скажите, вы давно не занимались счетами? Мой муж всегда аккуратно вел счетные книги. Хотя с тех пор, как избавился от особы по имени Бетия, из кладовых красть стало некому, что весьма облегчило ведение счетных книг.
— Я недавно занимался этим, — сухо сообщил Кир.
— Не можете сказать, сколько родилось ягнят? Матки, эти глупые создания, рожают ягнят в разгар зимы. Однако все равно следует вести скрупулезный подсчет.
— Пока что родились пятнадцать ягнят, и среди них две двойни, — внезапно развеселился Кир, увидев новую сторону Сисели.
У девчонки есть характер. Будет ли она такой же страстной в его постели, когда он на ней женится? Он надеялся, что да, поскольку любил пылких женщин.
— Прекрасно, милорд. Значит, жизнь продолжается, — одобрила Сисели.
После этой перепалки Кир часто наслаждался подобными сценами и через несколько недель осознал, что Сисели перестала напускать на себя грустный вид.
Ее настроение благотворно отражалось на слугах. Йен не забыт, но по крайней мере прошлое осталось позади, и нужно идти дальше.
Настал март, и для Сисели началась пора ожидания. Прошла неделя. Другая. Третья. Со склонов холмов исчезал снег. На озере растаял лед, а ведь всего месяц назад деревенские мужчины вместе с Киром играли на этом месте в керлинг, стараясь закатить круглый гранитный булыжник в так называемый дом. А теперь там плескалась голубая вода, отражавшая солнечные лучи. На припеке цвели ранние нарциссы.