– Не может быть! Дай сюда! – заорала я и выхватила из Ваниных рук картинку. С обратной стороны вся она была исписана неровным, дерганым почерком.
«Мамочка, родная моя. После твоей смерти я потерял покой навсегда. Я почти не помню, как ты выглядела, мы ведь виделись всего раз, в тот день, когда я убил тебя. Сволочь я и убийца. Нет мне прощения, поэтому и жизни нет. Прости, прости, прости…»
И так до конца листа.
Ваня лихорадочно извлекал из рамок остальные портреты, а я выдирала их из его рук. На всех были похожие тексты, примерно следующего содержания:
«Никогда не забыть мне нашей встречи. Я же ждал ее всю жизнь. Как я мог так отреагировать? Что на меня нашло? Я ведь так мечтал встретиться с тобой. Почему я тебя убил? За что? Я ничего не помню. Как мне жить дальше? Разве это жизнь теперь, без тебя. Я потерял тебя, не успев найти». И так далее, в том же духе.
В этих записях было столько горя, боли и раскаянья, что я отчетливо поняла, – это не могло быть горячечным бредом, а наверняка имело реальную основу. Думаю, Егор напрасно отнесся к Володиному откровению несерьезно. И если предположить, что это убийство произошло на самом деле, значит, Володя каким-то образом встретился с Катериной. Портреты нужно показать Дарье Андреевне и спросить, похожи ли эти женщины на Володину мать. Еще необходимо раздобыть образец почерка Володи, вдруг это не он писал, тогда все еще больше запутается. Но я уверена, что это начало ниточки, ведущей к разгадке гибели Володи.
На всех парусах мы понеслись к дому Прохора. Мое сердце бешено колотилось, не терпелось побыстрее встретиться с нянечкой и хоть что-то прояснить в этом деле. Ваня показал высший пилотаж в вождении машины, он виртуозно объезжал все преграды в виде светофоров и пробок. Я изо всех сил терпела, чтобы не подгонять его, он и так делал, что мог. Наконец мы оказались возле пункта назначения.
В доме царила непривычная суета. В холле было больше прислуги, чем обычно. Со скорбным лицом к нам подошла Софья Петровна и сообщила, что… О, ужас!!! С Дарьей Андреевной случился инсульт, и ее увезли в больницу. Я рухнула в кресло как подкошенная. Ваня положил мне руку на плечо и спросил:
– Что теперь делать?
Моим первым порывом было расплакаться, но я вовремя вспомнила, что уже это делала около часа назад. Если так и дальше пойдет, я рискую превратиться в истеричку. Поэтому на этот раз пришлось сдержаться.
– Что говорят врачи? – спросила я с надеждой. – Какой прогноз?
– Не очень утешительный, учитывая возраст Дарьи Андреевны, – ответила домоправительница.