Удовлетворить любопытство по поводу Оксаны Романовны не удалось – закрутилась в служебных заморочках так, что заехавшему за мной мужу пришлось немного подождать. Я, не огрызаясь, выслушала наизусть знакомую речь о предназначении женщины, определенном свыше. Когда дело дошло до конечной фразы, угодливо произнесла ее сама: «Тебя же, дурочку, жалею». Димка неожиданно обиделся и замолчал. Не помогло даже мое предложение бросить работу и сесть ему на шею. Одностороннее молчание длилось долго. Я даже устала нести всякую чепуху, подлизываясь к усталому и обиженному мужу.
– Ты мне что-то говорила о недовольстве, высказанном Корольковой Татьяной по поводу твоего отсутствия на ее похоронах… – вдруг сказал он. Поток моего красноречия мгновенно иссяк. – Можно об этом подробнее?
– Я тебе так сказала? – постаралась я удивиться. – Нет. Я говорила, что она погибла, то есть умерла…
– О чем и поставила тебя в известность. Я помню твои слова.
– Димочка, ну о чем ты говоришь? Мало ли что я могла выдать от волнения и температуры.
– Согласен. Тогда кто тебе об этом сообщил?
– «Веселая вдова», то есть Оксана Романовна, приятельница Татьяны по работе. Она звонила всем, кто был записан в Танюшкиной записной книжке.
– Хорошо. Последний вопрос: ты и Наталья были очень дружны с ней. Не похоже, чтобы горевали, а? Ну был у тебя один ненормальный всплеск, смахивающий на бред, и все. Не хочешь объяснить такую аномалию?
Опс! Последний вопрос, как всегда, призван утопить того, кто капитально заврался и уже собирается праздновать победу. Я молчала. Мы уже подъехали к дому, но выходить никто не собирался. Вернее, я-то ушла бы. С превеликим удовольствием. Да кто ж меня выпустит.
– Защитная реакция организма как довод не пойдет? – робко спросила я мужа.
– Не пойдет. Сочиняй дальше.
Вовремя подсказал! Советом я незамедлительно воспользовалась.
– Эту новость я осознала, только когда температура спала. Думала, что в бреду сама придумала. Тем более что Наташка об этом ничего не знала. Ей-то никто ничего не сообщал.
– Ну хватит врать. Я разговаривал с Сергеем, вы с Натальей приезжали в субботу на кладбище.
– А что, этого не надо было делать? Да, Наталья позвонила Танюшке утром, ей нужен был перевод какого-то лекарственного средства, знаешь же, что она заболевала, а там… Словом, мы не поверили. А после кладбища и я свалилась, и Наташка… А потом ей в голову пришла спасительная мысль – мы не видели ее мертвой, не видели, как ее хоронили, не были на поминках. И хорошо. Для нас она остается живой. И сразу стало легче. Теперь ты с тупой настойчивостью убеждаешь меня, что защитной реакции организма быть не может. Хотел увидеть мои страдания – увидишь. – Я замолчала, обдумывая, зачем Димка звонил Сергею.