– Да подожди, а ведь в комнате ближе к чулану, какой-то альбом лежал. Я еще подумала, – что потом с ним делать? Выбросить или оставить. Все таки люди, их жизнь. С другой стороны, зачем нам чужие, да еще покойные, – вспомнила радостно Дарья Васильевна.
– А давай Дарья поедем сейчас и посмотрим, уж очень любопытство меня разбирает, – нетерпеливо предложил Григорий Павлович.
Дело было в шесть часов вечера. Ехать до Сокольников на коляске минут тридцать. И супруги решили съездить в дом.
– Ладно, сказала Дарья Васильевна. Поехали. Я там заодно мяты нарву, и цветов.
* * *
Приехали они к дому и скорей в ту комнату. И что вы думаете. В альбоме они увидели фотографию, на которой сосед был в шестилетнем возрасте, на коленях у родителей, а сестра сзади, стоит. Глаза в низ, и исподлобья смотрит. Григорий Павлович понял почему. Он теперь знал, что дефект глаза заставлял сестру прятать взгляд. А не злой характер.
Григорий Павлович предусмотрительно ту коробочку с письмом и фотографиями взял. Достал он свою фотографию и сравнил. Те же лица. Немного в другом повороте головы. Немного постарше, лет через десять.
– Он! – воскликнули они вместе, не сговариваясь.
– Я что-то устала, – сказала Дарья Васильевна, после того, как они спустились на первый этаж. Давай завтра домой поедем. А сегодня здесь переночуем.
– Давай, – согласился Григорий Павлович, но вдруг вспомнил про вторую часть своих размышлений.
Дарья Васильевна. Дело то такое. Старуха та, обещала, пока не увидит своего брата в этом доме, будет в него заходить, даже после смерти. Вот наша Машенька ее, наверное, и видела.
– Чего же ты мне раньше не сказал, – прошептала испуганно Дарья Васильевна. Где сейчас мы извозчика найдем? Придется здесь ночевать. А страшно!
– Давай Дарья Васильевна, оставим здесь фотографии и письмо. А сами попросимся к соседке переночевать. Если старуха бродит, увидит она его вещи и поймет, что нет его уже с нами. Может быть, это последний раз будет.
И супруги постучались к соседке и попросились переночевать.
– Все– таки, вас что-то там беспокоит? – многозначительно сказала она. Проходите. Комната для гостей у меня всегда готова. Но, все же сознайтесь. Не видели ли вы чего в том доме?
Тут Григорий Павлович повторил рассказ внучки.
– Значит правда. Ходит. Я все-таки думала и надеялась, что это не так. Мне ведь тоже страшновато после всего этого. Поэтому и подруги всегда со мной в доме. Поэтому и деньги, соседкины, себе брать не хочу. И с вами мне сегодня веселей ночью будет, – сказала она.
– Мы Анна Михайловна люди верующие, но не суеверные. Образованные. И современные. Но все же, что нам теперь делать? Что если она все время ходить будет? Дом нам нравится, но вдруг житья в нем не будет?