На следующий день Иван Михайлович унесся к себе на работу гораздо раньше жены. Вообще, они всегда уходили вместе. Правда, жена всегда опаздывала – в самый последний момент ей нужно было то срочно перекраситься, то надеть другое платье или же срочно переделать прическу. И Иван Михайлович терпеливо ждал, потому что ему, собственно, торопиться было некуда. Даже если он и опаздывал, его члены кружка терпеливо ждали.
Но сегодня он просто не мог видеть, как жена наводит макияж. Мазнет по ресницам кисточкой и замрет, сидит возле зеркала изваянием – оценивает. Ивана Михайловича просто тянуло на работу.
– Маша, – раздраженно торопил муж, – давай уже побыстрее! Сколько ж можно?
– Ты сегодня какой-то не такой. Что с тобой, любимый? – не шелохнулась Мария Адамовна. – Что, опаздываешь к молоденькой красавице?
– Кто? – от неожиданности взвизгнул Иван Михайлович. – Кто тебе уже доложил? Она только вчера пришла!
По вытянувшемуся лицу жены он вдруг понял, что сказал ужасную глупость. Но было поздно.
– Не поняла-а-а. – У супруги округлились глаза. – Я вообще-то просто так сказала… А получилось, в самое яблочко?
– Машенька, ты все не так поняла, – заюлил Иван Михайлович. – Тут же…
– А ну-ка пойдем, – рванула супруга за рукав Мария Адамовна. – По дороге все расскажешь!
– Мария Адамовна, – выскочила из комнаты Надежда. – Вы с работы-то сразу домой. Не задерживаться мне. У меня ужин стынет.
– Как скажешь, дорогая, – перекосилась мадам Коровина и вытолкала мужа за дверь.
Они шли пешком, и разговор был совсем не легким для Ивана Михайловича.
Если честно, эта шальная мысль посетила его еще ночью, когда бедная супруга не знала, куда деться от назойливой Наденьки. Но… мысль как-то не определилась, потому что Иван Михайлович быстро заснул. Зато вот сегодня, как он так глупо влип, пришлось кое-что додумать, кое-что домыслить и… А вдруг прокатит?
– Можешь мне ничего не говорить, негодяй! – сурово, на весь квартал отчитывала супруга Мария Адамовна. – Одну, значит, не знаешь, как из дома вытурить, а к другой сам из дома бежит! Я уж про Андрея вообще молчу! Но ты-то, старый пень, куда?
– Машенька, – пытался утихомирить жену Иван Михайлович. – Ты все не так поняла.
– Да все я поняла! Пень ты трухлявый!
– Нет, не пень… Вот скажи – тебе хочется избавиться от этой Надежды, пропади она пропадом?
– А при чем тут Надежда? – не сразу поняла Мария Адамовна. – Ты чего ее-то сюда приплетаешь?
– При том! – даже остановился Иван Михайлович. – Ты, Маш, меня послушай. Только не ори сразу! Сначала я внесу свои предложения, а потом…