— Wo bist du, Otto?[11]— Натолкнулся на убитого — Otto! — вырвалось чуть громче.
Андрей подождал залпа и снова выстрелил. Третий пропал надолго и вернулся от моста. Подойти к танку Андрей долго не решался. Наконец снес к берегу широкую плаху от кузова повозки и, задыхаясь от толчков сердца, колотившегося где-то под самым горлом, через люк механика залез внутрь танка. Мотор продолжал работать, и танк ритмично подрагивал. Жарко блеснули гильзы снарядов по борту. Андрей дрожащими руками сунул меж их телами толовую шашку и, весь сосредоточившись на звоне в голове и горячих толчках в виски, поджег шнур. Выбравшись из танка, он успел еще бросить карабин, обламывая ногти, выдернул из кобуры одного из убитых им немцев пистолет и, шатаясь, побежал к берегу.
Уже в воде услышал за спиной звук взрыва, и эхо у берегов повторило его. Тревожно запрыгали огни, затрещали автоматы, пулеметы.
* * *
Подполковник долгим взглядом посмотрел на плечистого ловкого парня у порога. Лысеющий лоб сбежался морщинами.
— Подойди ближе. Сколько тебе лет?
— Уже скоро восемнадцать.
— Уже скоро… Когда ж это скоро?
— В апреле, второго числа.
— Через восемь месяцев. Больше даже… Хм… — Густые брови подполковника нависали над глазами, и потому он казался угрюмым и нелюдимым. — На тот берег пойдешь, Казанцев?
— Пойду.
— Нам нужен человек, хорошо знающий эти места.
— Хорошо не хорошо, а знаю. На ссыпку хлеб возил. Есть знакомые в Галиевке.
Широкий язык пламени на гильзе качнулся от близкого разрыва. Матово блеснули толстый нос, лоб, щека подполковника. Цепкие глаза под нависшими бровями придирчиво ощупывали сапера.
— Не боишься?.. Убить могут, а то и в плен. А-а?
Казанцев, стоя все там же, у порога, пожал плечами. Смуглое лицо раздвинула улыбка:
— Все может случиться.
— Ну что ж, сынок, иди.
— Сегодня идти?
— Скажу потом. Завтра придут полковые разведчики. Готовься, — морщины на лбу подполковника разгладились, — И молчи. Никому. Даже взводному.
* * *
Два дня ползали на животах по пескам и высохшим, затканным паутиной вырубкам тальника, цепкому ежевичнику, выбирали место переправы.
— Капустные низы у озера — лучшего места не придумаешь, — советовал Андрей.
— Почему? — сомневался лейтенант, внимательно щупая берег по-своему.
— На кручи под элеватором не залезть — метров семьдесят, а то все сто высота, до самой Грушевки. По тальнику и песчаной косе ниже хутора у них непременно заставы. Капустники — место глухое, под самым носом у них, да и подход по рукаву.
Из садов левее спуска к переправе ударил пулемет.
— Он у них все время там. И не один. От капустников и в саму Галиевку попасть легче.