— Что? Ты ненормальный? Уже полночь, я почти что спала!
— Знаю. Ты очень прелестно выглядела на диване в моей старой школьной футболке.
— Она не твоя. Это Итана, и…
— Ты не должна спать в рубашках Итана.
— О, Бога ради, Джейс! Ты ведешь себя так, словно я спала с ним самим! И к тому же, — строптиво добавила она, — даже если бы это было и так, все равно не твое дело!
— Будь это так, было бы нетрудно заметить. Донна своими острыми ноготками исцарапала бы тебе все лицо.
— Ни черта! Я бы эту стерву и близко не подпустила. Я умею постоять за себя.
— Гм, — сказал он, поглаживая подбородок с задумчивым видом. — Хотел бы я знать все-таки, как наша дражайшая Донна отреагирует за воскресным обедом, узнав, что ты спишь в рубашках ее мужа. Не думай, что я и в самом деле проболтаюсь, я ее терпеть не могу. — И он усмехнулся. — Как терпеть не могу среди ночи пить чай в одиночестве…
Смеясь, он протянул ей чашку горячего чая, и она безропотно позволила ему усадить себя за стол. Несмотря на эту яростную пикировку, с которой все началось, они просидели тогда на кухне, болтая Бог знает о чем чуть не до самого утра. Как обычно, Джейс настоял на том, чтобы она проводила его до входной двери, где подождал снаружи, пока она не запрет за ним.
— Ты уже спишь на ходу, — сказал он, прощаясь с ней на пороге.
— Интересно почему? Может, потому, что являются тут всякие непрошеные типы и требуют, чтобы их до утра развлекали за чаем?
— А что делать, если я нахожу твое общество столь блестящим?
— Ты находишь мое общество столь блестящим, — сухо ответила она, — только потому, что никто из твоих многочисленных приятелей не позволит тебе влезть к ним незваным домой среди ночи.
— Неправда, — серьезным тоном сказал он. — Я могу позвонить некоторым, и они будут рады…
— Ну и чудесно! Тогда и отправляйся прямо к ним в следующий раз. А я терпеть не могу, когда ты являешься среди ночи!
Она запомнила, как он тогда нахмурился и помрачнел, задетый этими словами.
— Ты же не возражала, когда жила у Брайса.
— Там… Там другое дело. Кроме того, мне и тогда не нравилось, что вы с Брайсом лезли в мою личную жизнь.
Пропавшая было улыбка вновь заиграла на его губах.
— Кто-то же должен присматривать за тобой, малышка.
— Я присмотрю за собой сама! И не нуждаюсь в том, чтобы меня постоянно контролировали или вламывались ко мне, когда я сплю. А теперь иди домой и не возвращайся! — Она захлопнула дверь перед его носом и сердито щелкнула замком.
Он немедленно начал колотить в дверь.
— Эй, Тейт, — сказал он веселым голосом. — Это дом моих предков, и ты не имеешь права выгонять меня отсюда. Будь полюбезнее со мной, а то пожалуюсь мамочке, и они выставят тебя за дверь за то, что обижаешь их бесценного сыночка.