– Придется известить Мюрата, что у меня другие намерения, – собираю свое оружие и отдаю приказ, – вся наша партия, гусары и казаки, должны выступить тотчас по дороге к селу Шуйскому. Далее пойдем по лощине, покрытой лесом, и отступим через Румянцево в Андреевское. Там проведем ночь, в строжайшей тайне отправим Наполеона в Москву либо в Санкт-Петербург.
Только Бедряга вышел, поручик Бекетов является. Славный малый тела тучного, круглолицый, златокудрый, весельчак, с умом объемистым, тонким и образованным. Офицер весьма храбрый и надежный даже и для отдельных поручений. Смущается чего-то, не говорит, зачем пришел. Наконец вымолвил:
– Его превосходительство князь Петр Голицын с особыми полномочиями прибыл, Денис Васильевич. Может, не будем его принимать? Он всегда дурные вести приносит.
– Ну, как не принять, – отвечаю, – зови, но сам не уходи. Постой рядом.
А вот и князь. Шествует. Сколько спеси! Взор орлиный, делает вид, что насквозь меня видит. Треуголку снимает и небрежно в Бекетова бросает. Тот ловит. А Голицын на меня надвигается. Вот бывают такие люди, с которыми даже в чистом поле находиться тесно. Быстрее хочется от их общества избавиться. Делаю самую любезную улыбку из всех своих притворных и спрашиваю сладенько:
– Милый князь, каким ветром занесла вас судьба нелегкая в нашу богом забытую деревеньку?
– Долг, полковник Давыдов, долг перед Отечеством и государем.
И пытается посмотреть сверху вниз на меня. Щас. Я уже не тот Денис Давыдов. Нынче у меня рост под метр девяносто.
– Вот как, – начинаю издеваться, – а я думал у вас долги только карточные.
– Давыдов! – громко орет он. – Вы забываетесь!
– Ну ладно, ладно, – примирительно отвечаю, – у вас, поди, дело.
– У меня приказ светлейшего, – это он на Кутузова намекает, – ввиду чрезвычайной ситуации, вокруг вас полно французов, я обязан забрать у вас Наполеона и со всей осторожностью препроводить его в Санкт-Петербург.
– Приказ письменный? – с надеждой в голосе спрашиваю.
– Ну что вы, однако, как же я мог такой приказ с собой везти. Не дай бог, французы бы перехватили.
– Значит, нет приказа.
– Приказ есть, вы, что, слову офицера и дворянина не верите?
– Верю, верю, – успокаиваю его, – вот только сомневаюсь, что вы Бонапарта до Санкт-Петербурга благополучно довезете. Отобьют его у вас французы. Вы вон даже девицу укараулить не смогли, а тут император Франции.
– Что? – орет князь хрипло, как конь подраненный, побагровел весь от злости. Рукой у пояса шарит, пистолет с трудом вытаскивает и мне в грудь ствол наставляет. – На Лизу Злотницкую намекаете?