Он посмотрел на Наталью, она кивнула.
– Далее, – продолжил Мякишев, – нам надо преодолеть расстояние примерно в…
– В сто тридцать километров, – быстро ответила Наталья, взглянув на небольшой прибор.
– Таким образом, нам нужны… лошади, – закончил Мякишев.
– Лошади? – Савелий Игнатьевич вскинулся. – Неплохо придумано. Да вот только где же мы их возьмём? Французы, небось, всех прибрали к рукам. Или вовсе поели…
– Кажется, я знаю, где, – ответил Мякишев и посмотрел на Наталью. – Каретный двор, я правильно понимаю?
Женщина кивнула и ответила:
– Это может прокатить. Но нам надо как-то обойти наполеоновскую армию. Не заходя при этом в сектор пожаров.
– А мы не будем её обходить, – улыбнувшись, ответил поручик. – Мы пройдём сквозь неё.
И он поднял синий мундир с эполетами.
– Предлагаете опять изображать пленников? – Савелий Игнатьевич вздохнул. – Ну, что же. Если надо… У нас есть деревенская одежда?
Он посмотрел на Наталью, и она кивнула.
Через несколько часов у заставы французских гренадеров появилась странная процессия. Впереди, насвистывая и размахивая шашкой, шёл сержант в форме жандармской части – штаны на нём были непривычно светлого оттенка, но издалека их можно было принять за жёлтые.
Позади, опустив лица, следовали молодая женщина со сплетёнными в косу волосами и немолодой ремесленник в добротной епанче.
Заметив их, высокий солдат в синей форме выпрямился и задорно крикнул:
– О, анкоркелкё мерлерюс?[34]
– Мэуи, монкамарад. – Мякишев, засмеявшись, небрежно отсалютовал рукой. – Жанпорт окомт дедюронель![35]
Савелий Игнатьевич сильнее вжал голову в плечи и метнул быстрый взгляд на Наталью, она в ответ крепче сжала его руку.
Мимо, подпрыгивая на ухабах, пронеслась карета, в которой горланили песни доблестные гвардейцы, за неполную неделю освоившие ремесло маркитантов.
Рабочий, поручик и женщина проскользнули мимо бивачных костров, возле которых были составлены в пирамиды ружья, и направились в сторону невысоких деревянных строений, откуда доносился запах навоза. Мякишев, оглядевшись, шагнул к коновязи и взял в руку поводья.
Заведя лошадей внутрь и закрыв за ними ворота, Мякишев с облегчением вздохнул, огляделся по сторонам и озабоченно пробормотал:
– Ну вот, все приличные экипажи уже разобрали.
Савелий Игнатьевич прошелся по сараю и обнаружил в глубине старые розвальни.
– Идите сюда! – замахав рукой, крикнул он.
– Это поедет? – с тревогой спросила Наталья.
– Колёса и ободы вроде сидят неплохо. – Савелий Игнатьевич постучал по ступице. – Остальное – как повезёт. Только вот беда, с лошадьми управляться я совсем не умею…