А мать Ала ад-Дина взяла в привычку ходить ко дворцу султана. Проспав ночь, она поднялась под утро, забрала свое блюдо, и пошла во дворец, и, как обычно, встала у дверей дивана, и, когда султан увидел ее, он ее вспомнил, и обратился к везирю, и сказал: "О везирь, вот та женщина, про которую я тебе вчера говорил. Приведи ко мне эту бедную, несчастную, и мы посмотрим, какова ее просьба". И везирь пошел и послал за ней одного из присутствующих эмиров, и тот привел мать Ала ад-Дина к султану, и она, подойдя к нему, отвесила поклон и пожелала ему величия и долгой жизни, поцеловав сначала перед ним землю. И султан обратился к ней и сказал: "О женщина, вот уже сколько дней ты, я вижу, приходишь в диван и становишься у дверей. Если есть у тебя нужда или просьба, скажи, какова она, и я ее исполню". И мать Ала ад-Дина поцеловала землю, и пожелала султану блага, и поблагодарила его, и молвила: "О царь времени, да, есть у меня нужда, но я хочу от твоего величества, чтобы ты даровал мне пощаду, и тогда я изложу тебе свою просьбу. Быть может, услышав мою просьбу, ты сочтешь ее удивительной".
Когда царь услышал эти слова, ему еще больше захотелось узнать, в чем ее просьба. По своей большой доброте он обещал ей пощаду, и велел всем сидящим выйти, и остался в диване один о своим везирем, и обратился к матери Ала ад-Дина, и сказал: "О паломница, расскажи мне, в чем твоя просьба и каково твое желание, и будет тебе пощада". И мать Ала ад-Дина молвила: "О царь времени, прощенье твое - прежде всего!" И царь на это ответил: "Прости тебя Аллах!" И тогда она сказала: "О царь времени, у меня есть сын по имени Ала ад-Дин. Когда твоя дочь, госпожа Бадр аль-Будур, спустилась в город и отправилась в баню, мой сын спрятался за дверями бани, чтобы на нее взглянуть, и увидел, что красота ее выше всего, чего можно желать и хотеть. И когда он ее увидел, о царь времени, жизнь без нее перестала быть ему приятной, и он потребовал от меня, чтобы я попросила твое величество выдать ее за него замуж. Он, бедный, попал в сети любви, и я не могла выкинуть у него из головы это дело, и он даже сказал мне: "Если я ее не добуду, то умру". И вот я надеюсь, о царь времени, что ты извинишь мне мою дерзость".
И когда царь услыхал ее слова - а он был человек кроткий, то засмеялся и спросил: "А кто он такой, твой сын, и что это у тебя за узел?" И мать Ала ад-Дина, увидев, что султан на нее не сердится и даже смеется, тотчас же развязала платок и поставила перед султаном блюдо с камнями, и весь диван засиял и засверкал в их лучах. И султан растерялся и остолбенел, восхищаясь красотой и величиной камней, и говорил про себя: "Не думаю, чтобы в моих сокровищницах или в сокровищницах других царей нашелся хоть один такой камень". Потом он обратился к везирю и спросил: "Что скажешь, о везирь? Видел ли ты в своей жизни хоть один такой камень?" - "Никогда не видел, о царь времени, и не думаю, чтобы в казне нашего владыки султана нашелся им подобный", - ответил везирь. И султан молвил: "Разве не достоин тот, кто поднес мне такой подарок, быть женихом моей дочери, госпожи Бадр аль-Будур? Я думаю, никто ее не достоин, кроме него".