– Меня зовут Лука Веро, а эти двое – мои слуги! – крикнул Лука. – Меня здесь ждут. Впустите нас.
Дверной глазок тут же закрылся, и они услышали, как кто-то медленно отодвигает засов в воротах и поднимает деревянные балки. Наконец одна створка, неохотно скрипнув, отворилась, и Фрейзе вошел первым, ведя под уздцы свою лошадку и осла, а за ним въехали на вымощенный булыжником двор Лука и Пьетро. Привратница, немолодая, но весьма крепкого сложения, тут же снова затворила и заперла ворота. Путники неторопливо огляделись. Рядом с привратницей стояла высохшая сморщенная старушка в сером шерстяном одеянии и сером же плаще, похожем на плащ воина и подпоясанном простой веревкой. Она подняла повыше факел, который держала в руках, и внимательно рассмотрела всех троих.
– Это тебя прислали к нам для проведения расследования? Если нет, лучше сразу скажите. Если вам просто негде переночевать, так ступайте в мужской монастырь, и наши братья непременно вас примут, – сказала старуха, внимательно рассматривая Пьетро и его отличного коня. – А в нашей обители и без вас беспокойства хватает, так что гости, да еще и мужчины, нам совсем ни к чему.
– Нет, расследование буду вести не я, – сказал ей Пьетро. – Я должен всего лишь написать отчет и помочь следователю. Вот этому господину по имени Лука Веро.
– Мальчишка! – пренебрежительно воскликнула старая монахиня. – Кого они к нам прислали?! Какого-то безбородого мальчишку!
Лука вспыхнул от возмущения, потом ловко спрыгнул на землю и швырнул поводья Фрейзе.
– В данном случае совершенно не имеет значения, сколько лет я прожил на земле и есть ли у меня борода. Сам папа римский назначил меня провести здесь расследование, и я его проведу. Приступим к делу уже с завтрашнего утра. А сейчас мы устали, проголодались, и гостеприимным хозяевам следовало бы сперва проводить нас в трапезную, а потом предоставить ночлег. Прошу также известить госпожу аббатису, что я уже прибыл и завтра, сразу после хвалитн, хотел бы с нею встретиться.
– Дорогой конь и богатые одежды – это все чепуха! – заявила старуха, подняв факел еще выше и пристально вглядываясь в красивое юное лицо Луки, щеки которого вспыхнули румянцем под темной челкой, а светлые ореховые глаза так и сверкали от гнева.
– Значит, богатство – это, по-твоему, чепуха? – спросил Фрейзе, вроде бы обращаясь к своей лошадке, которая уже тянула его в сторону конюшни. – Какая-то престарелая девственница, похожая на маринованный грецкий орех, называет моего маленького господина «безбородым мальчишкой»? А он, может, настоящий гений? Или даже эльфийский подменыш?