— Это сообщение фрау Кирххоф прошлой ночью отправила директору зоопарка Зандеру.
«ДВОЙаяжИЗНЬ.Тарк. Роз.»
— Что вы думаете об этом?
— «Двойная жизнь» — это интернет-игра, запрещенная как пропагандирующая насилие. Я нашел ссылку на нее на веб-сайте Свении и рассказал об этом Пии.
Боденштайн вспомнил свой разговор с Франьо Конради и попытался вспомнить дословно, что сказал ему парень: «Эта проклятая игра. „Двойная жизнь“ была идеей Лукаса».
— Позвоните Франьо Конради и Тареку Фидлеру, — сказал он Остерману, который смотрел на него с удивлением. — Пусть немедленно придут, они знают что-то об этой игре.
Остерман, не понимая, уставился на своего шефа.
— Я вчера разговаривал с обоими, — объяснил Боденштайн. — Тарек Фидлер работал в «Опель-Цоо». Он и Франьо Конради связаны с игрой «Двойная жизнь» и с Лукасом. Попробуйте вытянуть из них что-нибудь.
Он взял свой мобильный, позвонил Бенке и направился к двери.
Перед особняком ван ден Бергов стояли машины телевизионщиков и в ожидании новостей топталась дюжина репортеров.
— Единственный, кто мог бы выиграть от смерти ван ден Берга, это Лукас, — вслух предположил Боденштайн. — В пользу того, что преступление совершил он, говорит и то, что мы не обнаружили в доме следов взлома.
— Зачем Лукасу убивать собственного отца? — удивленно спросил Бенке.
Боденштайн вспомнил, что сказал ему Тарек Фидлер.
— Потому что тот не давал ему денег. Потому что ему надоело жить по указке отца.
— Я не верю. Парень так потрясен…
— Действительно потрясен или просто устроил нам спектакль? Лукас очень умен. Кроме того, он психически болен.
Боденштайн остановился перед домом Зандера.
— Отправьте прессу в Хофхайм, — попросил он коллегу. — Я пойду к Зандеру и поговорю с Лукасом.
Но юноши у соседа не было. Он отказался перебираться из дома, как объяснила старшая сестра Антонии.
— Ваш отец с ним? — осведомился Боденштайн.
— Нет, там Тони, — ответила Анника Зандер. — Папа в зоопарке.
Боденштайн поблагодарил ее и вернулся к машине.
Представители прессы уезжали. Через несколько минут на улице стало тихо и пустынно. Боденштайн позвонил в дверь, но ничего не произошло. Бенке, недолго думая, ловко перелез через высокие ворота и открыл их изнутри. Они обошли по газону вокруг дома. Застекленные двери в гостиную все еще стояли открытыми.
— Лукас? — крикнул Боденштайн и вошел в дом. — Лукас!
Он испуганно вздрогнул, когда в дверях гостиной появилась девушка. Антония Зандер была бледна и, похоже, напугана, но, увидев Боденштайна, казалось, испытала облегчение.
— Я отключила звонок, — объяснила она. — Они звонили в него непрерывно. Извините.